Жестокое притяжение

Наверное, уже все обитатели форта без исключения были уверены в близких отношениях между девушкой и чужестранцем. Ну еще бы! Вторую ночь вместе проводят, запирая изнутри дверь на подпорку. И предварительно устраивают для себя банные процедуры. Да и утром красавица ни свет ни заря мчится на кухню и тянет своему мужчине, так и продолжающему питаться по богатырской норме, целый поднос изумительно пахнущих блюд и свежей выпечки. Шеф-повар Фиала на эту тему успела поведать всем и все.

Но только сама обсуждаемая пара знала, как было все на самом деле: точно так же, как и в предыдущую ночь. То есть они хоть и лежали обнаженные, прижатые друг к дружке, но даже не поговорили на сон грядущий. Опять Дмитрий не смог перешагнуть через что-то у себя в душе, хотя его плоть требовала не теряться и звала в бой. Да и ослабевшее от призывов плоти сознание только раздражало своими поощрительными понуканиями и призывами к немедленному и продолжительному соитию.

Заснул Светозаров на этот раз с трудом, и ему приснилось нечто незапоминающееся, но однозначно кошмарное. Потому что во сне он дергался, вскрикивал, порывался куда-то бежать и кого-то разыскивать. Да и утром, во время их первого, «разогревающего» завтрака, несколько смущенная Майлина призналась:

— Ты так дергался, что я тебя еле удерживала.

— Спасибо! Наверное, это последствие недавних травм.

— И кричал. И звал…

— Кого? — замер над очередной порцией прожаренной колбасы Торговец. При этом в головушке чуть ли не заискрило, настолько он напрягся от ускользающих, но так и неосязаемых образов.

— Странное имя ты произносил. А может, и несколько разных. — И девушка назвала совершенно непривычные имена для этого мира: — То звал: «Александра!», то называл какую-то Сашу «сладенькой», то восклицал: «Ну, Шура, как же так?!» Могло у тебя быть несколько жен?

С минуту Дмитрий сидел замерев, проворачивая в голове все мелькающие образы и пытаясь ухватить забрезжившие ассоциации. Потом сдался от бесплодных попыток и объяснил:

— В нашем мире многоженство пока еще не приветствуется, хотя и не могу заявить, что я такой уж ярый противник сожительства сразу с несколькими женщинами. Как, например, практикуется у вас. Но вот имя — оно фактически одно и наверняка принадлежит тоже одному человеку.

— И ты ее вспомнил?

— Увы! Насколько могу сообразить, женщины с таким именем в моей жизни не было. Тем более такой, которую я бы мог называть так ласково и всеми оттенками вариантов данного ей имени.

Естественно, что оба прекрасно поняли: неизвестная Александра как раз и могла ворваться в жизнь графа Дина в последние недели. Как раз те самые, которые он запамятовал после падения и ударов об дерево. Но в завершение этого утреннего разговора целительница заявила со всей решительностью:

— В любом случае я буду с тобой до конца. И уверена: окажусь даже лучше той, которую ты забыл. Только не обижай меня своим равнодушием и при посторонних не отталкивай от себя. А я постараюсь не надоедать.

Глядя на девушку, Дмитрию хотелось признаться в своих метаниях, высказаться как на духу и даже признаться, как он тяжело страдает от желания обнять, приласкать прямо здесь, прямо сейчас…

Но, выждав паузу и досчитав мысленно до сорока, расслабился и принял трудное решение:

— Еще несколько дней я сумею сдержаться… может быть. Ну а дальше уже будь что будет. Пусть у меня даже три жены, они меня в любом случае простят… Хм! Тем более простят, если их три!

На этой оптимистической для себя ноте он и завершил ранний разговор о ночных кошмарах.

Но уже сейчас, хоть и приходилось двигаться весьма интенсивно и осматриваться во все стороны, нет-нет да и возвращался к загадочному имени:

«Александра? Кем она может быть? Принцесс с таким именем не знаю, более простые девушки в мой круг не вхожи, в иных мирах не сватался, а на Земле вообще стараюсь ни с кем не связываться до интимной близости. Могло такое имя просто померещиться? Словно наваждение? А с какой, спрашивается, стати? Если уж я и был с какой-то Сашей, то не мог в нее настолько втрескаться, чтобы сюсюкаться с таким приторным словом при обращении, как „сладенькая“. Смешно, честное слово! Тогда, может, я нечто такое подсмотрел в кинофильмах? Или вычитал в книгах? Вряд ли, я бы помнил, на память ведь не жалуюсь… Ах да! Уже жалуюсь! Вот незадача с этим склерозом! — Он покосился на скачущую почти о бок Майлину. — Хороша девка! Если бы Бонзай меня с такой познакомил, точно бы не удержался и женился! Мечта поэта, не иначе!..»