Жестокость (СИ)

Эльсинора всеми силами показывала свое пренебрежение правилам этикета. По этой же причине она никогда не носила нижних юбок или уродских панталон, словно всегда готова была раздвинуть ноги, когда желание неожиданно настигнет ее. Обычно она носила только черные чулки, но в этот раз была даже без них.

Дарэлл опустился еще ниже, но не спешил. Сначала он дразняще поцеловал внутреннюю поверхность бедра, едва ощутимо провел кончиками пальцев по лобку и, спустившись к самому заветному месту, остановился. Эльсинора чувствовала на себе его частое дыхание, но этого было недостаточно! Она вздрогнула от нетерпения, еще сильнее сжав его волосы.

— Вы что-то хотели госпожа? — насмешливо спросил Дарэлл, пока его дыхание продолжало дразнить клитор.

— Чертов мальчишка! — в голосе Эльсиноры слышались уже другие нотки.

— Скажите мне, что я должен сделать?

Оба чувствовали, как горячая волна начинает подниматься по телу, но Дарэлл продолжал издеваться над своей госпожой, чтобы хоть как-то ей отомстить.

— Ты неправильно используешь свой язык, Дарэлл! — прошипела девушка, — Покажи, что ты умеешь не только хорошо болтать.

На этот раз Дарэлл подчинился. Кончик языка скользнул по всем складочкам, вызвав у Эльсиноры блаженный вздох. Дарэлл еще несколько раз легко коснулся языком всех самых возбуждающих мест, а затем неожиданно заработал активнее. Его язык то быстро двигался по набухшему клитору, то проскальзывал прямо внутрь, заставляя Эльсинору откинуться назад и прикрыть глаза. Глядя исподлобья на свою госпожу, Дарэлл жадно следил за каждой ее реакцией.

И даже в таком положении его глаза не выглядели покорными — напротив, он знал, что после таких ласк Эльсинора снова будет вся принадлежать ему. И только от него зависело — получит она желанную разрядку или нет. В такие моменты он забывал, что был просто ее рабом.

Тишину нарушали только тихие стоны Эльсиноры и приятный шум фонтана. Но тут до чуткого слуха Дарэлла донесся скрип открывшейся потайной двери. Госпожу в этой комнате беспокоили только в случае крайней необходимости, поэтому Дарэлл сразу остановился. Эльсинора недовольно распахнула глаза.

— Проклятье! Я еще не успела кончить!

Тут она заметила одну из своих жриц, почтительно стоявшую на пороге. Это была та самая старшая, которую она обычно брала с собой на приемы.

— Аа, это ты, Розана, — протянула графиня, ничуть не смущаясь своего положения, — В чем дело? И, раз уж ты здесь, присоединяйся. Сил моего раба хватит на нас обеих.

— Благодарю, госпожа, — Розана поклонилась, открыв возбужденному взору Дарэлла пышную грудь, — Но я пришла, чтобы сообщить: на границе графства что-то происходит.

Эльсинора издала недовольное восклицание. Поднявшись на ноги и поправив платье, она провела рукой по блестевшему от влаги подбородку Дарэлла и, собрав собственный сок, облизнула мокрые пальцы.

— Почему никто ничего не может сделать без меня? — устало протянула графиня, — И что же там происходит?

— Возможно, это нападение, госпожа.

Эльсинора встала в одну из своих жеманных поз, уперев одну руку в бок, и между ее бровей собралась недобрая складка. Похоже, что ее предчувствие начинало сбываться.

— Кто бы это ни устроил, он поплатится вдвойне, — сказала она, — И за то, что посмел устроить беспорядки на моей земле. И за то, что не дал мне получить оргазм.

С этими словами она пошла вслед за Розаной.

— Я с вами, госпожа!

Дарэлл начал поспешно надевать рубашку обратно, но Эльсинора остановила его поднятой на ходу рукой, даже не оборачиваясь.

— Ты не воин, Дарэлл. Оставайся в замке, я сама разберусь.

Дарэлл застыл на месте с повисшей на одной руке рубашкой и молча проводил взглядом обеих женщин. Эльсинора даже не подозревала, что такими словами она ранила его куда сильнее, чем своими обычными издевательствами.

* * *

Небольшой отряд людей, с головой замотанных в дорожные плащи, бесшумно пробирался в темноте. Привыкшие к ночным переходам, они легко ориентировались во мраке. Потрепанные серые плащи скрывали длинные кинжалы, прицепленные к поясу.

Кочевники старательно обходили стороной встречавшиеся небольшие поселения, разбросанные по всем окраинам графства. Чуть заметив крестьян, они скрывались за деревьями и кустами, умело маскируясь. Так, незамеченными, чужаки следовали уже несколько часов. Они явно изучали местность.

Проходя мимо очередного поселения, они затаились, услышав какой-то шум. В поселении что-то происходило: люди поспешно зажигали факелы, слышались взволнованные голоса и лай собак, мелькали человеческие тени.

Вожак отряда сделал условный жест, означавший отступление. И кочевники тут же растворились в темноте и отправились подальше от поселения, шум в котором все нарастал.