Жезл маршала. Василевский

   — О Мерецкове напиши, да так, чтобы за сердце взяло, — улыбнулся Василевский. — А обо мне в статье — ни строчки. То, что мне удалось сделать, чтобы вывести из окружения войска 2-й Ударной армии, — рядовая работа, и ничего в ней нет героического.

   — Да уж ладно, Саша, не скромничай! — Кальвин встал. — Однако мы с тобой засиделись. Пора мне. Твоя Катя, наверное, давно спит, как и моя Даша. До завтра!

   — У меня к тебе просьба, Оскар, — задержал его на минуту Александр Михайлович. — Когда напишешь очерк о Мерецкове, дашь мне прочесть, добро?

   — Хорошо, Саша, как же не дать, ты же мне друг!..

ЧАСТЬ ВТОРАЯ Крещение огнём

Глава первая

Да, вот они, русские характеры: кажется, прост человек,

а придёт суровая беда, и поднимется в нём великая сила...

Л. Н. Толстой

очью Василевского вызвал Сталин. Ему прислал донесение адмирал Октябрьский. «Севастополь немцы непрерывно подвергают ударам авиации и обстрелам артиллерии, — телеграфировал он. — Двухсоттысячная армия Манштейна перешла в наступление. Идут кровавые и тяжёлые бои. Войска остро нуждаются в боеприпасах. Прошу оказать помощь...»

   — Чем Ставка может помочь Севастополю? — спросил Сталин, едва Василевский вошёл к нему.

Василевский доложил, что Генштаб в состоянии выделить войска, но город блокирован с воздуха и с суши, а морем теперь кораблям не пробиться. Недавно группа кораблей с маршевым пополнением прорвалась к бухте, но из-за густого тумана эсминец «Дзержинский» угодил на минное поле и затонул вместе с экипажем и войсками. Крейсер «Красный Крым» и эсминец с трудом доставили войска в порт.

   — Значит, ситуация критическая? — Сталин смотрел на Василевского не мигая.

   — Да, — подтвердил Василевский. — И сложилась она после того, как наши войска оставили Керченский полуостров. Я переговорю по радио с адмиралом Октябрьским, возможно, нам удастся что-то сделать. Подключу к этому и наркома ВМФ адмирала Кузнецова.

   — Хорошо, — одобрил Верховный. — Только не теряйте время. Не забудьте, что в шестнадцать ноль-ноль заседание Государственного Комитета Обороны. Кстати, ваше предложение о создании воздушных армий и о передаче авиации в подчинение Ставке разумное, и мы обсудим его.

«Пора бы уже решить этот вопрос в интересах дела», — подумал Василевский, возвращаясь к себе.

После обеда он стал бриться в туалетной комнате. Тут его и нашёл генерал Штеменко. Вид у него был возбуждённый.

   — Вам звонил Поскрёбышев, совещание в Ставке перенесено на час раньше. Так что пора в Кремль. Я вызвал машину, она у подъезда.

   — Вот уж не знал, что ты настоящий сыщик, и здесь меня нашёл! — заулыбался Василевский. — Спасибо, Семён!..

В кабинете Сталина собрались военачальники, наркомы ведущих отраслей промышленности, директора военных заводов, конструкторы. Сталин, как всегда, вёл совещание жёстко, по-деловому, предоставлял слово выступающим, бросал реплики, задавал вопросы. Подчеркнув необходимость более рационального использования войск и боевой техники, он заявил:

   — Пора нам, товарищи, создать воздушные армии. Предложение Генштаба на этот счёт Ставка решительно поддержала. Каждый фронт должен иметь свою воздушную армию, а в процессе проведения серьёзной операции можно придать фронту ещё одну-две воздушные армии. Генштаб предложил также подчинить всю авиацию Ставке, но мы посоветовались и решили подчинить ей только авиацию дальнего действия. — Сталин обвёл взглядом сидевших. — У нас уже есть танковые корпуса, в июне появятся две танковые армии, а к лету мы сформируем ещё две. Вчера нарком авиапромышленности Шахурин доложил, что начато массовое производство истребителей Ла-5 и Як-7.

   — Очень быстрые и хорошо вооружённые машины, — подал голос генерал Новиков, недавно назначенный командующим ВВС Красной Армии. До этого он командовал ВВС Ленинградского фронта. — Я осматривал новые машины, когда они проходили испытания. Уверен, что эти самолёты хорошо проявят себя в воздушных боях.

Заголосила «кремлёвка». Сталин снял трубку:

   — Что у вас, Вячеслав Михайлович? Так, понял... Письмо на имя президента Рузвельта насчёт качества оружия готово? Приносите, я подпишу...

Не ожидая, что скажет Сталин, Василевский заметил, что американские танки очень плохи:

   — На фронте танкисты жаловались мне. Они легко загораются даже от патронов противотанковых ружей, а от удара снаряда тем более. Почему? Работают на высокооктановом бензине! Немецкие же танки работают на низкосортном бензине и от каждой пули факелом не горят.

   — Об этом я и пишу в своём послании Рузвельту, — произнёс Сталин. — Кстати, для тех, кто ещё не знает, сообщаю, что генерал Василевский приказом Ставки утверждён в должности начальника Генерального штаба! Я весьма сожалею, но по болезни от этой должности мы освободили маршала Шапошникова. — Сталин взглянул на наркома Шахурина. — Алексей Иванович, доложите нам, что делает ваш Наркомат по резкому увеличению выпуска самолётов разных модификаций.