Жезл маршала. Василевский

Но только ли Юго-Западный фронт беспокоил Ставку? Обострилась обстановка и на Южном фронте. Танки генерала Клейста рушили советскую оборону. Малиновский просил Ставку помочь фронту танками и авиацией, чтобы «раз и навсегда отбить охоту у противника двигаться между Доном и Донцом на мои глубокие тылы в общем стремлении на Сталинград».

   — Малиновскому я бы помог резервами, — грустно сказал Сталин, выслушав доклад Василевского.

   — У меня на этот счёт есть предложение...

   — Какое, говорите! — нетерпеливо произнёс Верховный.

   — Все наши силы, которые сражались от Лиски по устью Дона, свести в один фронт и подчинить его Малиновскому. — Александр Михайлович смотрел на вождя не мигая.

   — А что, идея! — Губы Верховного тронула скупая улыбка. — Так мы и сделаем. Пока готовьте проект директивы, а я тем временем переговорю с Малиновским. Да, а Жуков прибыл? Приглашайте и его в Ставку. Надо нам обсудить фронтовые проблемы. Соберёмся через час...

Дискуссия в кабинете Верховного едва не поссорила её участников, хотя поначалу разговор шёл тихо-мирно. Но когда Сталин заговорил о Сталинградском направлении, куда теперь устремились немецкие танковые соединения, Жуков безо всякой дипломатии заявил:

   — Надо создать Сталинградский фронт!

Верховный пылко возразил:

   — Ещё не время...

Тогда масла в огонь подлил начальник Генштаба.

   — Категорически возражаю! — твёрдо произнёс Василевский. — Воронежский фронт мы создали с опозданием, и враг этим воспользовался.

   — Уроки из ошибок надо бы нам извлекать, — обронил Жуков, листая свой рабочий блокнот.

   — Сталинград не Воронеж! — вскинул голос Сталин.

   — Да, но немцы стремятся любой ценой войти в Большую излучину Дона, чтобы открыть себе дорогу на Сталинград и южнее — на Кавказ, — подчеркнул Василевский.

Сталин заколебался:

   — Что у нас есть в резерве?

Начальник Генштаба пояснил, что если речь идёт о создании Сталинградского фронта, костяком его могут стать три общевойсковые армии — 62, 63 и 64-я; армии полнокровные, и командиры там зрелые.

   — У вас есть на примете командующий этим фронтом? — Глаза Сталина сузились и стали похожи на щели.

   — Маршал Тимошенко!

   — Ваше мнение, товарищ Жуков? — Сталин ущипнул усы.

   — Семён Константинович может возглавить Сталинградский! фронт на первом этапе оборонительных боев, а там видно будет.

   — Принимается. — Сталин взглянул на Василевского. — Подготовьте директиву о создании фронта!

Жуков и Василевский ушли. В кабинете стало так тихо, что слышно было, как тикали настенные часы. Сталин подумал о том, что создание нового фронта добавит массу проблем, но решить их надо оперативно. Он вызвал на связь генерала Малиновского и заявил ему, что Ставка постановила армии Южного и Юго-Западного фронтов объединить в один Южный фронт.

   — Этот фронт возглавите вы, — неторопливо произнёс Верховный в телефонную трубку. — Директиву получите сегодня. — Немного подумав, он добавил: — Вам будет трудно на первых порах, но Ставка уверена, что вы справитесь. Товарищ Василевский дал вам высокую оценку, и мы согласились с ним.

   — Постараюсь вас не подвести! — коротко отозвался Малиновский.

Василевский принёс директиву.

   — Ну-ка, какую задачу вы поставили генералу Малиновскому? — Сталин взял из его рук документ и вслух прочёл: — «Прочно занять Сталинградский рубеж западнее реки Дон и ни при каких условиях не допустить прорыва противника восточнее этого рубежа в сторону Сталинграда». Верно, коротко и чётко. А чем будет заниматься Юго-Западный фронт?

   — Не допустить прорыва противника к Сталинграду! — произнёс Василевский. — Тимошенко в этих делах человек искушённый, и ему не надо объяснять детали.

   — Да, но хотя бы коротко разъяснить ему в директиве замысел противника... Я не желаю, чтобы гитлеровские вояки ворвались в Сталинград, и, если вдруг им удастся, для меня это будет личной трагедией.

   — Вы же там сражались в Гражданскую войну?

   — Да! — Верховный вскинул голову. — Там осталась частица моего сердца. Мы с Ворошиловым честно обороняли от белой гвардии Царицын. Надо вам поехать в Сталинград и помочь командующему укрепить оборону.

   — Я готов, товарищ Сталин!..

С утра нещадно палило солнце и воздух был горяч, как горевший порох, и, когда самолёт приземлился, Василевский решил сразу же ехать на «Виллисе» в штаб фронта, который находился и деревне Камышино. Пока туда добирался, неожиданно брызнул дождь, и сразу посвежело. Генерал Гордов (с 23 июля он стал командовать Сталинградским фронтом вместо маршала Тимошенко, членом Военного совета был Хрущёв, начальником штаба — генерал Бодин) предложил Александру Михайловичу выпить с дороги холодного хлебного кваса.

   — Наш повар делает очень вкусный квас, прошу отведать!

   — Наливай кружку! — улыбнулся Александр Михайлович. — Но квасом ты, Василий Николаевич, не отделаешься, если что нс так, — не то шутил, не то серьёзно добавил начальник Генштаба.

Взяв из рук повара, кряжистого черноглазого ефрейтора, кружку, Василевский вмиг опорожнил её. Квас и вправду был холодный и вкусный. Крякнув от удовольствия, он спросил:

   — Скажи, ефрейтор, кто тебя научил делать такой квас?

Тот улыбнулся: