Жиган

— Лучше дерьмом дышать, чем получить булыжником или свинчаткой по голове. Моргунчика головой в парашу окунули, и ничего. Главное — живой.

— Если тебе так нравится дерьмо, можешь пойти в сортир и окунуть башку в унитаз, — грубо бросил Жуликов. — А я этого отребья никогда не боялся и бояться никогда до конца жизни не буду.

— Зачем вы так, товарищ полковник? — обиделся Барсуков. — Я ведь ничего плохого в виду не имел. Я только за вашу жизнь беспокоюсь.

— Ты за свою шкуру трясешься, — выходя из себя, рявкнул начальник колонии. — Где ваш хваленый подопечный? Где этот ублюдок?

— Вы имеете в виду Артура? — спросил оперативник.

— Да, именно его я и имею в виду. Это вы с вашим майором Мироновым уговаривали меня пойти с Артуром на мировую. Где сейчас Миронов? Где Артур? Даже связи нет, эти сволочи провода перерезали. Телефон молчит, как покойник.

— Мы уже послали людей за помощью, товарищ полковник, — сказал Барсуков.

— Я знаю, что послали, — буркнул Жуликов, немного смягчаясь. — Но пока прибудет подмога, нас здесь затравят, как диких зверей в берлоге.

В разговор вступил капитан Самсонов.

— Товарищ полковник, я думаю, что вы должны отдать приказ охране стрелять на поражение.

— Ишь ты какой умный выискался, — язвительно сказал полковник, почесав багровый нос. — Приказ давно отдан. Пусть только сунутся. Вот только патронов нам не хватит, чтобы от всей колонии отбиться.

Неожиданно в комнате раздался оглушительный звон. Офицеры сразу шарахнулись в стороны, закрывая руками головы. На стол перед полковником Жуликовым упал камень. Подоконник и пол засыпало осколками стекла.

Полковник Жуликов даже не успел нагнуть голову. Камень, прокатившийся по столу и упавший на пол, просвистел в нескольких сантиметрах от его уха. Откуда-то издалека донесся перемежавшийся с криками грохот.

— Все-таки добросили, сволочи! — вскакивая со стула, в сердцах воскликнул полковник.

— Я же вас предупреждал, — напомнил ему старший лейтенант Барсуков. — Отойдите от окна, товарищ полковник. Нам надо перейти в другое помещение.

Офицеры перебрались в кабинет майора Миронова, который выходил окнами во внутренний двор здания администрации. Здесь было безопасно.

— Предлагаю план действий, — сказал полковник Жуликов. — Ситуация такова. Против нас — полторы тысячи заключенных, которые сейчас наверняка не теряют даром времени. Они возбуждены, одурманены водкой и наркотиками. В их руках промышленная зона. Вооружаться они будут чем попало — металлическими прутьями, заточками, обрезками труб. У нас — рота солдат и несколько человек на сторожевых вышках. Вышки находятся в запретной зоне, поэтому зеки до них добраться не могут. Наша задача — как можно дольше тянуть время. Смотрящий, судя по всему, утратил контроль над зоной. Мы даже не знаем, где он и что с ним. Предлагаю пойти на переговоры с зеками. Прошу высказывать свои соображения.

— Разрешите, товарищ полковник, — поднялся старший лейтенант Барсуков.

— Да.

— Судя по оперативным данным, беспорядки возглавляет осужденный Куташвили, он же Кокан. Смотрящий зоны осужденный Месхиев вчера вечером находился в здании медсанчасти. Там же были его приближенные. Возможно, они до сих пор находятся в здании. Во всяком случае, судя по данным наружного наблюдения, среди основной массы заключенных его не видно. Одновременно с переговорами предлагаю каким-либо образом проникнуть в здание медсанчасти и установить местонахождение Месхиева.

— Зачем он нам? — резонно возразил начальник четвертого отряда капитан Белянин.

— Он все-таки смотрящий зоны.

— Или был им.

— Во всяком случае, если он жив, можно постараться привлечь его к ликвидации беспорядков.

— Старший лейтенант, — хмыкнул Белянин, — кто тебе сказал, что Артур, если он жив, конечно, сможет чем-то помочь нам?

— У нас с ним существовала негласная договоренность о поддержании порядка. На его стороне выступала значительная часть осужденных.

— Видно, прошли эти времена, — скептически покачал головой Белянин.

— Но проверить-то можно, — возразил Барсуков.

— Как?

— Здание администрации связано с медсанчастью подземным ходом.

— Но ведь им давно не пользовались. Там завал в районе вентиляционной шахты, — сказал один из офицеров-воспитателей.

— Ничего, завал разбросаем.

— Что ж, — подытожил полковник Жуликов, — другого выхода у нас все равно нет. Старший лейтенант Барсуков, вы отправитесь во главе группы через подземный ход. Теперь надо решить, кто будет вести переговоры с заключенными от имени администрации.

Он обвел офицеров, собравшихся в комнате, тяжелым взглядом. Все старательно отводили глаза в сторону.

— Ясно, смельчаков нет. Ну что ж, придется мне тряхнуть стариной. Со мной пойдет… капитан Белянин.

Начальник четвертого отряда заерзал на стуле.

— Что, боязно, капитан? — усмехнулся начальник колонии.

— Да не так, чтобы очень… но вот сто грамм для храбрости не помешало бы.

— Эх, слабаки, — Жуликов полез в карман галифе, достал оттуда ключ и бросил Белянину. — Вернись в мой кабинет, открой сейф и принеси бутылку коньяка.

Явно обрадованный, Белянин выскочил из комнаты и спустя минуту вернулся с бутылкой и стаканом.