Жиголо

Когда мы ехали на дачу госпожи Пехиловой, выяснилось, что братья решили провести вместе веселый праздничный вечерок. Веничке было скучно тащиться на край земли и он ничего лучшего не придумал, как взять младшенького. С одним условием: не мешать ему хотя бы первый час.

- То есть? - не понял я.

- Ну он сначала идет на дачу, - объяснился Санька, - а потом я. Вроде как случайно проходил мимо.

- Рояль в кустах, - понял я. - И где ты прятался?

На дереве, получил исчерпывающий ответ. И это обстоятельство, как выяснилось скоро, спасло ему жизнь.

Прибыли братья в дачную элитную местность на такси - старший решил пустить пыль в глаза младшему. У магазинчика спросили улицу III-го Интернационала. Им посоветовали идти напрямки - через мосток, так удобнее и быстрее. Пошли - сумерки выплывали из ближайшего перелесочка, как тени дирижаблей. Выйдя на нужную улицу, старший договорился с младшим о плане дальнейших действий.

- Не будем пугать дамочку, - изрек он, - а то ещё подумает не то, - и предложил Саньке вскарабкаться на удобную трехсотлетнюю ель у дачного забора.

Тот без особых проблем влез на дерево и оттуда принялся осматривать тихие смиренные окрестности. Между тем старший, тиснувшись в калитку, шел по гаревой дорожке, петляющей меж взрыхленных клумб. На веранде восковел уютный свет лампы. Потом в её открытых окнах мелькнула женская тень. О чем говорили два любящих сердца неизвестно, но факт остается фактом: Веньку не погнали поганой метлой. А, видимо, после исполнения известной песенки посадили есть праздничный бисквитный торт. Минут через пятнадцать младший приустал сидеть на еловых сучках и решил напомнить о себе художественным свистом. Фью-фью - залился фальшивым подмосковным соловушкой. Да пел недолго: дачную тишину нарушил мощный танковый звук. Он приближался и был неприятен. По проселочной дороге пробивались два боевых джипа с тонированными стеклами. Дальнейшие события напоминали кошмарное сновидение: из авто, притормозивших близ дачных ворот, выпала группа людей. Она была темна и агрессивна. Уничтожая тепличную красоту клумб, боевики ворвались на веранду. Услышав оттуда гортанные крики и хлюпающие звуки кровавой резни, Санька в ужасе сполз по стволу и притих у корневища. После того, как танковый гул пропал, он заставил себя подняться на ноги. И уже понимал, что случилось самое страшное. На веранде по-прежнему восковела лампа. Лежа у стола, Венька как будто хлебал из лужицы, поблескивающей антрацитовыми искрами. Растерявшийся младшенький даже позвал его по имени.

- А потом я поскользнулся, - признался Санька. - И упал в такое липкое и теплое... кровь, да?

- Да, крови много, - согласился я и увидел кровоточащий хвост смерти, исчезающий за дверью гостиной. - Ты лучше туда не ходи, - посоветовал.

И поступил правильно: на резном диванчике находилось обнаженное женское тело, исполосованное тесаками. Жирноватое тело журналистки было весьма удобным для художественной резки. Видимо, те, кто выполнял производственный заказ, были уверены в своей безнаказанности. Более того, отморозки вспороли живот и, вырвав оттуда кишечную требуху, тиснули в прореху мертвого котенка. Зачем? Трудно сказать. То ли игра больного воображения, то ли попытка убедить мир в немыслимом изуверстве, то ли для мелкой душевной потехи.

Глаза несчастной были выколоты - кровь запеклась в глазницах, напоминающие оттого сургучные печати. Создавалось впечатление, что Марина Стешко слишком много знала и видела. И за это расплатилась. А вот за что ликвидировали моего товарища? Уверен, случайно. Что не меняет сути дела: он лежит с перерезанным горлом, а я, наполненный энергоемким гемоглобином, продолжаю жить. Жаль, что так случилось. Думаю, я бы сумел увернуться от клинков "мясников". Впрочем, трудно угадать прошлое и свои действия в нем. Будем жить настоящим и радикально действовать в будущем.

- Уходим, - говорю я младшему и накрываю старшего скатертью из гостиной.

- А как же он?.. - не понимают меня.

- А ему уже все равно. Мы позвоним в милицию, но после...

- Когда после, - всхлипывает, - надо сейчас.

Я сдерживаюсь и снисхожу до объяснений о том, что лучше будет для нас не рисковать в игры с карательной системой МВД. Она настолько громоздка и непредсказуема, что ожидать от неё можно всякое разное. Вплоть до 102 статьи - предумышленное убийство.

- Как это? - снова не понимают.

- Санек, тебя убедят, что это ты грохнул брата, - говорю я.

- Не-е...

- Да, родной, да. Не знаешь наших внутренних органов? Умеют они обрабатывать человека. - И напоминаю. - Тем более всюду твои следы.

- Я же поскользнулся.

- Смотри под ноги, - предупреждаю, - и не упадешь. - И советую замыть кровь на джинсах и ботинках.