Жил-был я

— Тоня, — начал я воодушевленно. — Один человек сказал: все самое прекрасное в жизни находится по ту сторону трудностей и наших страхов. И часто судьба испытывает нас, прежде чем провести по пути к счастью. Желаю тебе верить в себя, доверять судьбе и смело идти вперед. Словом, с этого дня начинаем праздновать твои дни рождения.

Тоня густо зарделась и улыбнулась.

— Спасибо, Сережа, так приятно. — Мы со звоном свели бокалы, и сделали по глотку. В противовес витиеватому названию, вино оказалось легким, с приятной мускатной нотой, умеренной сладости. Хорошее винишко, короче.

Мы попробовали салат и сёмгу, они тоже оказались вкусные. Попутно говорили о всяком. Когда мы утолили голод и выпили еще по бокалу вина, Тоня заметно ободрилась, все чаще улыбалась и смеялась.

Я снова позвал официанта и, пока он шел к нам, достал смартфон и черкнул ему послание.

— Желаете что-то еще? — спросил парень форменно.

Я кивнул и протянул ему телефон. Он быстро пробежал взглядом по экрану, чуть улыбнулся, коротко мне кивнул и ушел.

Тоня с непониманием взглянула на меня.

— А что ты ему показал? — поинтересовалась девушка.

— Да так, — отмахнулся я. — Забавную картинку с котиком.

Через пару минут официант вышел из кухни. На подносе он нес торт с зажженными свечами.

Моя застенчивая подруга обернулась, и увидев все это великолепие, вновь залилась краской.

Официант аккуратно поставил тортик на стол, затем две чистые тарелки и чайные ложечки, чуть кивнул и сказал Тоне:

— Поздравляю, всего самого наилучшего.

— Спасибо… — тихонько пискнула Тоня.

Мы остались вдвоем.

— Загадывай желание, — я сложил перед собой руки и кивнул на ярко горевшие свечки. Торт был красивенный, праздничный — по бортику белые сливки, тут и там ломтики засахаренного апельсина и вишни, вставочки из шоколадных листьев.

Тоня задумалась на несколько секунд, затем набрала полную грудь воздуха и с первого раза задула все свечи.

— Ну вот, такой ты мне больше нравишься, — сказал я.

Она принялась накладывать нарезанный торт по тарелкам.

Так мы сидели довольно долго, ели сладкий, бисквитный торт, пили вино, говорили и просто радовались происходящему. Мне было хорошо. Приятная компания, тихая музыка, легкая обстановка и чуточка вина сделали свое дело. Да и вообще, делать людям приятное — очень здорово.

Так, потихоньку дело шло к вечеру.

Я попросил счет, расплатился, щедро оставив на чай, — прощай зарплата — и мы вышли из кафе.

На город опускались сумерки. Вырезанное неровным гребнем высоток небо, светилось янтарным осколком. Город шумел, как улей, несмотря на выходной.

— Ну что, куда идем дальше? — спросил я лукаво.

Тоня улыбнулась и предложила:

— А давай в наш скверик у дома? Прогуляемся.

Я пожал плечами, мол, без проблем. Неподалёку от нашего массива имелся старый сквер. Довольно ухоженный, и вполне подходящий для прогулок.

Тоня направилась в метро, но я решительно отказался и заказал такси. В такой день надо себя баловать. Через двадцать минут мы были на месте.

Сперва немного прошлись по дорожкам под могучими липами и каштанами, развеялись, сделали пару фоток на память. А затем, Тоня внезапно предложила:

— Может, возьмем еще вина?

Я удивленно взглянул на нее.

— Будем пить здесь? — уточнил на всякий случай.

— Можно и здесь, — она улыбнулась.

Не вопрос.

Я сходил в продуктовый, хотя именинница настаивала пойти сама, взял бутылку красного полусладкого и пару стаканчиков.

Странно это, распивать вино с девушкой на лавочке из пластиковых стаканчиков, но… мы пили. И мне нравилось. Говорили по душам, тянули терпкое, сладкое вино. Хмелели, откровенничали и тонули в сгущавшемся мраке подступавшей ночи.

У нас еще оставалось, наверное, полбутылки, а на дворе уже темнело и становилось прохладно. И я предложил:

— Можно переместиться ко мне.

Без всяких намеков и подводок предложил. Просто.

Тоня легко согласилась.

Мы прошли через сквер, перешли через дорогу, вышли к дому, и зашли в подъезд. Затем поднялись на третий этаж, я нашарил в кармане ключи, отпер квартиру, и мы вошли.

— У меня тут не особо чисто, — извиняясь сказал я в прихожей. — Холостяцкая берлога.

— Ничего, все нормально, — сказала Тоня, снимая обувь и вешая сумочку на пристенную вешалку. Но взгляд ее то и дело цеплялся за беспорядок по углам.

Я споро прошел на кухню, быстренько убрался на столе. Из настенного шкафчика достал пару бокалов, ополоснул и хорошенько протер. Затем в холодильнике нашел твердый сыр, сырокопчёную колбаску, нарезал, выложил на блюдечка. Скромно, но чем богаты. Если что, в морозилке имелась пачка пельменей, а в буфете — еще бутылка приличного вина. В общем, не пропадем.

Тоня вошла, осмотрела мою аскетичную кухоньку, задержалась на башенке немытой посуды в раковине, пыль на полках. Прищурилась на меня и покачала головой. Ну…

Я разлил вино, сказал тост, и мы пригубили вино. Мало по малу, под беседу, бутылка опустела. Тоня заметно захмелела, и я решил, что, наверное, хватит.

— Сереж, а у тебя есть девушка? — спросила она вдруг и странно на меня посмотрела.

Я проглотил колбасу, напрягся.

— Нет, — ответил я глухо.

Тоня улыбнулась, вдохнула и улыбнулась.