Жил-был я

Я разулся, заметил, что обуви у вешалки стояло уже прилично, мы были далеко не первые. Затем влез в простецкие тапочки для гостей и по широкому коридору двинул на шум и веселые голоса.

В большой просторной комнате собралось уже человек десять. Некоторых я видел впервые, но большинство были наши сотрудники. Посреди комнаты громоздился обширный стол, уставленный едой и частоколом бутылок. Из больших колонок, разнесенных по углам комнаты, играла музыка.

Я поздоровался с незнакомыми ребятами, с башенки стаканчиков на тумбе снял верхний, нацедил разливного пива и встал у края стола.

Когда все наполнили посуду, и Димка наконец присоединился к нам, Славик подошел к музыкальному центру и немного прикрутил громкость.

— Господа, — громко сказал он и качнул стакан с пивом. Затем серьезно взглянул на смущенного, но сиявшего Димку. — Господа, давайте поднимем бокалы за отличного парня. — Народ одобрительно загудел. Славик взглянул на именинника, подошел ближе и начал тост: — Димыч, я знаю тебя уже два года. За это время ты показал себя с разных сторон. Ты хороший сотрудник, надежный друг, отличный собутыльник и знатный тролль. В тебе столько сторон углов и граней, что советскому стакану и не снилось. — Все сдержанно захихикали, а Димка растянулся в улыбке. — Дружище, желаю тебе раскрыть все грани твоей неординарной личности и использовать их во благо всего человечества и мира в галактике! — Гости дружно и громко поддержали тостующего и именинника. Славик потянулся к смеющемуся Димке, они обменялись крепким рукопожатием, чокнулись стаканчиками, после чего гости свели фужеры в единый ком, тихо зашуршал пластик, звенели бокалы.

Я опустился на свободный стул рядом, поставил стакан рядом, взял вилку и окинул взглядом яства.

Тем временем, рядом присела Света. Как полагается, я обслужил девушку первой, затем, не мудрствуя лукаво, шлепнул себе горячей тушеной картошечки, салатика с крабовыми палочками и пару ломтиков сырокопченой колбаски да сыра. Нормально, классический набор. Гости тоже расселись, заскрипели ножи о тарелки, застучали вилки и ложки.

Время от времени я ловил на себе взгляды новеньких ребят. Вероятно их так же привлекала моя боевая раскраска. Синяки сойдут не раньше, как через неделю.

Неспеша, мерно, праздник набирал скорость. Мы пили, шутили, смеялись, говорили теплые слова имениннику. Надо сказать, что красноречием я не обладал, и всегда на застольях либо отмалчивался, либо говорил какую-то стандартную ерунду, вроде «счастья-здоровья». Ну не умею красиво говорить.

Утолив аппетит и выпив пару бокалов пива, я вышел покурить на балкон. Отсюда открывался отличный вид на набережную и Днепр. Опускались сумерки, зажигались огни, и мириады вывесок заведений вдоль реки. Внизу шумели автомобили, кое-где уже начинались вечерние пробки. По Днепру неторопливо ползли несколько белых катеров.

Ко мне вышел Димка. Мы закурили, и заговорили о всяких мелочах. Я вдруг вспомнил, как он сегодня растерянный вышел от Валерьяныча.

— А что там у шефа стряслось? — спросил я.

Димка поморщился, затем закатил глаза и пояснил:

— Да прикинь, захожу, докладываю, мол так и так, Аркадий Валерьяныч, ваше величество, у меня сегодня день рождения, хочу уйти пораньше, прошу помиловать и отпустить на волю. Ну он сдержанно поздравил, покивал, а потом выдал: Дима, говорит, а почему ты меня не приглашаешь? И хитро так глазом косит. Прикинь? Я дар речи потерял. Ну как бы тусовка молодежная, че напрашиваться-то?

— А ты? — уточнил я.

— А что я? — дернул тощими плечами Димка и отбросил челку. — Пригласил.

Теперь удивился я. Вот это да.

— А он?

Брагин сбил пепел в пустую банку из-под кофе на подоконнике.

— Сказал, что придет. — Он затянулся, задумчиво выпустил дым. — А может, и не придет. — Димка с надеждой взглянул на меня.

Я только хмыкнул.

— Что-то задумал наш Валерьяныч, — тихо сказал товарищ и сунул окурок в импровизированную пепельницу. — Короче, трэш какой-то.

— Ну посмотрим. — Я пожал плечами. Но ситуация и впрямь странная. Директор никогда не посещал наши вечеринки, соблюдал субординацию. Новогодний корпоратив не в счет, это другое. Но что-то здесь явно было не чисто. Я тоже погасил окурок, и мы отправились пополнить запасы пива.

Народ потихоньку расползался по квартире, разбивался, как это бывает, на группки по интересам. Все шло хорошо, добротный такой праздник.

Пока через полчаса в гостевую комнату не вошел Олег и окликнул Димку, развалившегося на диване с девчонками.

— Дим, там в дверь звонят, — сообщил Олег.

Тот как-то смялся, дернулся. Словно почуял неладное.

— Звонят? — взволнованно осведомился он.

Олег кивнул.

Именинник нехотя поднялся, отставил пиво и зашаркал в коридор. Кто-то прикрутил музыку.

Спустя минуту в проеме комнаты возникла рослая фигура Аркадий Валерьяныча. Позади него стоял поникший Димка. В руке он безвольно сжимал открытку и растерянно глядел на нас.

— Вечер добрый, молодежь, — пробасил директор и кивнул.

Все разом затихли, воцарилась неловкая пауза. Затем тут и там послышались «здравствуйте», «добрый вечер»…