Жил-был раз, жил-был два

– Эти номера действительно зарегистрированы… Речь идет о двух телах женского пола, одинакового возраста и веса, которые покинули наши стены двенадцать дней назад и были отправлены в Пясечно, город недалеко от Варшавы. Именно там находится знаменитый пластинариум[80] профессора Дмитрия Калинина.

Дмитрий Калинин. ДК. Четвертый член сообщества. Габриэль не отрывал глаз от губ преподавателя, в то время как электрический разряд проходил через все его тело вплоть до затылка.

– Под пластинариумом вы имеете в виду…

– Место, где Дмитрий Калинин свежует человеческие тела.

79

Оглушенный, Габриэль прислонился к стене, борясь с сонмом черных бабочек, заполонивших все поле зрения. Дурманящий запах формалина вызывал головокружение. Он попросил Адамовича вывести его наружу. Пять минут спустя они сидели на скамейке. Бледный как мел Габриэль хватал воздух глубокими вдохами.

– Объясните, – пролепетал он.

Профессор дернул подбородком в сторону здоровающихся с ним студентов. Он засунул руки поглубже в карманы халата, как будто ему стало холодно. Лицо Адамовича было сумрачным, и никакое солнце не могло ничего с этим поделать.

– В конце девяностых годов Дмитрий Калинин придумал технологию на основе ацетона, заключающуюся в том, что из человеческих или животных клеток удаляется вся вода, с тем чтобы предохранить труп от разложения. Затем он применяет полимеризацию с помощью силикона, эпоксидной смолы или полиэфирного волокна, что делает тело пластифицированным и совершенно податливым. Потом он избавляет его от кожи, чтобы тело предстало во всей сложности своей мускулатуры, вен, артерий или внутренностей. И тогда он может придать освежеванным и не подверженным гниению трупам позы, подобные тем, какие принимают живые существа в процессе своей деятельности. Гуляющие, танцующие…

На Габриэля нахлынули образы. Он уже слышал об этом, сталкивался с жуткими изображениями в репортажах по телевизору.

– Калинин по происхождению русский. Блистательный анатом, который долгое время работал в очень известной медицинской академии Новосибирска, в Сибири, прежде чем перебрался в Польшу, с тем чтобы целиком посвятить себя исследованиям и продвижению своего уникального метода, не существующего нигде в мире. Здесь он создал частный институт пластификации. Именно с этого момента наш университет и два других местных заведения начали снабжать его телами для научных изысканий.

Сибирь, русские… Габриэлю трудно было сосредоточиться на том, что рассказывал профессор. Чудовищная мысль, словно кульминация всех его открытий, рождалась в его голове.

– Калинин совершил настоящую революцию в макроскопической[81] анатомии. Когда-то его намерения были чисто педагогическими и похвальными: он хотел сделать анатомические познания более доступными как для учащихся, так и для простых смертных. Как мы функционируем? Из чего мы состоим? Очень быстро под этим прикрытием Калинин собрал около тридцати освежеванных тел и организовал в Польше выставку, первую в своем роде. Это произошло прямо в канун двухтысячного года. Выставка стала событием, успех был оглушительный. Люди толпами приезжали со всей страны и даже из соседних стран, чтобы посмотреть на завораживающие скульптуры из человеческих тел. Ввиду такого интереса эти «пластинаты», как он их называет, покинули пластинариум и демонстрировались повсюду, от Токио до Сан-Франциско, под названием «Inside Body»…[82] Они вызвали множество споров и ожесточенную критику, и это, безусловно, только поспособствовало тому, что в две тысячи третьем передвижная выставка стала самой популярной в мире.

Габриэль представил себе посетителей, восторгающихся трупами, которых лишили самого интимного, отняв к тому же право покоиться в мире. Анонимы, которые жили и дышали, были в конечном счете на веки вечные выставлены на всеобщее обозрение, голые, освежеванные, нарезанные на куски. Он снова подумал о Жюли, о Матильде. Эти мысли были невыносимы.

– Он продолжает?.. – бросил Габриэль, разглядывая свои раскрытые дрожащие ладони. – Этот его музей, свежевание, он и сегодня продолжает?

Профессор кивнул: