«Жил напротив тюрьмы…». 470 дней в застенках Киева

Повторяю, что у меня нет — и не было — особой внутренней неприязни к тем, кто меня арестовывал и затем вёл моё дело. Я понимал, что решение принималось на высшем политическом уровне, инициатива родилась в самом верхнем слое украинской власти. Когда уже в первый день заговорили об обмене — я понял, что это чисто политическая история. К непосредственным исполнителям у меня серьезных эмоций нет — возможно, что-то среднее между жалостью и брезгливостью, ведь люди занимаются тем, о чем рано или поздно, даже при внешнем антураже «защиты национальных интересов», придется пожалеть. Но, понаблюдав за ними, я наглядно увидел, как работает система подавления на Украине, что она делает с людьми ради чьих-то корыстных политических интересов. И ещё окончательно понял, какое будущее уготовила нынешняя украинская власть жителям Крыма и Донбасса. За людей так не борются. СМИ рассказывают, что якобы там все обмануты российской пропагандой. При этом донбассцев обстреливают, а крымчан сажают и тысячами объявляют в розыск. Во время пребывания в тюрьме у меня исчезли последние иллюзии по поводу реальных целей украинской политической власти.

Отдельно я бы хотел сказать о теперь уже бывшем генеральном прокуроре Украины Юрии Витальевиче Луценко. С этим человеком у меня сложились особенные отношения. Во многом драматические, но при этом напоминающие политическую трагикомедию.

В политической журналистике я с 1998 года. Годом позже переехал в Киев. Где-то в начале 2000-х мы с Луценко случайно столкнулись на дне рождения моего товарища и коллеги. Луценко в ту пору был помощником-консультантом народного депутата Украины, лидера Социалистической партии Александра Мороза и ничем великим себя ещё не проявил — рассказывал матерные анекдоты и какие-то политические сплетни. Так что знакомство у нас с Луценко шапочное, но давнее.

А затем у Юрия Витальевича началась головокружительная карьера. В 2000 году был активистом акции «Украина без Кучмы», когда вместе со своим шефом Морозом публиковал антикучмовские «пленки Мельниченко» и обвинял Кучму в заказе убийства журналиста Гонгадзе. Это был первый — неудавшийся — украинский «майдан». Я в этом уверен на 100 процентов. Тогда же Луценко становится депутатом Верховной Рады по партийным спискам всё той же Социалистической партии.

В 2004 году, во время оранжевой революции, был одним из организаторов и полевых командиров Майдана, после победы которого и начался его стремительный рост — Луценко стал первым в истории Украины гражданским руководителем МВД. Это назначение произошло в начале февраля 2005 года.

C 2005 по 2006 год занимал пост министра внутренних дел Украины в правительствах Юлии Тимошенко, Юрия Еханурова и Виктора Януковича.

С 18 декабря 2007 года по 28 января 2010 года занимал пост министра внутренних дел Украины во втором правительстве Юлии Тимошенко.

В 2010 году против уже бывшего министра внутренних дел Юрия Луценко Генпрокуратура Украины возбудила уголовное дело, инкриминировав ему присвоение и растрату имущества или завладение им путем злоупотребления служебным положением.

27 февраля 2012 года экс-глава МВД Украины Юрий Луценко был приговорен Печерским районным судом Киева к четырем годам лишения свободы с конфискацией имущества. Луценко признали виновным в превышении должностных полномочий, а также в хищении государственного имущества в особо крупных размерах.

7 апреля 2013 года президент Украины Виктор Янукович подписал указ о помиловании Юрия Луценко.

Я как журналист ходил в Печерский суд на все эти процессы, делал оттуда сюжеты для российского телевидения. Видел Луценко за решёткой на скамье подсудимых. Внутренне ему сочувствовал, потому что понимал — это политический заказ, борьба тогдашней власти со своими противниками.

Пришло время, и я сам оказался в тюрьме — в том числе и усилиями генерального прокурора Луценко. В киевском СИЗО, в Лукьяновке встретился с людьми, которые сидели в одно время с ним — он находился сначала в СИЗО, затем отбывал наказание в Менской исправительной колонии № 91 на окраине посёлка Макошино, в трёх часах езды от Киева. Там сидят «бээсники», бывшие сотрудники силовых структур.

В тюрьме ничего не скроешь, ничего не спрячешь. Люди там всё видят, на всё реагируют. Отзывы о Юрии Витальевиче со стороны тех, кто знал, как он сидел, были не самые лицеприятные. За решёткой важно не терять человеческий облик, даже в безнадёжной ситуации желательно быть чистым, опрятным, мыться, даже если нет горячей воды, — всё это позволяет не опускаться. Тот, кто опустился, не моется, не бреется, не стрижёт бороду, — теряет всякое уважение людей, соседей по заключению.