«Жил напротив тюрьмы…». 470 дней в застенках Киева

Юрий Витальевич вечно ходил в грязном спортивном костюме — будучи известным политиком, бывшим министром. Соответственно, отношение к нему и воспоминания о нём были пренебрежительными. Да и с людьми он держал себя высокомерно, часто разговаривал абсолютно по-хамски. Это при всём том, что в камере Лукьяновки я нашёл книгу, написанную им по результатам своей отсидки, — он провёл в заключении два с половиной года. Книга называется «По обе стороны проволоки» и была презентована в сентябре 2014 года на Львовском форуме издателей. В своих интервью после выхода на свободу Луценко рассказывал, как «строил» авторитетов, как они его уважали, потому что он «не прятался за охрану». Как ехал в одном автозаке с Юлией Тимошенко и научил её передавать «малявы» при поцелуях. При этом активно использовал блатную лексику — «вертухай», «смотрящий», перемежал свою речь нецензурной лексикой. Короче, преподносил ситуацию так, будто в тюрьме его очень уважали и даже боялись. Я же слышал о нём совсем другое.

Сам я видел этого человека на расстоянии вытянутой руки. Видел в приватной ситуации на дне рождения коллеги. Видел министром внутренних дел. Видел подсудимым. Даже помню, как он стал Генеральным прокурором — без высшего юридического образования, без опыта работы в прокуратуре. Под Луценко тогда, в 2016 году, Порошенко продавил изменения в законодательстве, а голосование за Луценко фактически было куплено — бывший депутат Рады и беглый украинский олигарх Онищенко затем рассказывал в СМИ, как ходил по фракциям и раздавал деньги «за Луценко». Помню, как прокурорские потом горько шутили, отмахиваясь от поздравлений в День юриста: «Нет у нас такого праздника — у нас даже генпрокурор не юрист. Так, парень без образования».

Читал заявления Луценко обо мне, когда он уже был генеральным прокурором. Луценко до последнего делал всё, чтобы я не вышел из тюрьмы. Лез из кожи, старался из последних сил, срывал мое освобождение всеми возможными способами. После проигрыша Порошенко на выборах весной 2019-го Луценко еще долго «выковыривали» из власти — согласно украинскому законодательству, как и премьер-министр, генеральный прокурор уходит не по решению вновь избранного президента, а только после парламентских выборов, поскольку его утверждает Верховная Рада.

Юрий Витальевич был практически последним из силовиков, кто оставался на посту при Зеленском, будучи человеком Петра Порошенко. Зеленского избрали президентом в конце марта. Новый парламент избрали в июне, заседать он начал в конце августа. Сразу после президентских выборов Луценко стал уверять, что за кресло не держится. Тем не менее заявление на увольнение никак не хотел писать и ушёл только после того, как его отправил в отставку парламент, хотя президент Зеленский открытым текстом говорил Луценко, что пора освобождать место, жутко над ним издевался. Например, новый президент принародно заявлял, что генеральный прокурор за время своего пребывания в должности если и мог что-то увеличить, то не число раскрываемых преступлений, а лишь размеры своей печени. Намекал тем самым на пристрастие Юрия Витальевича к алкоголю.

Луценко всё это терпел и оставался последним «порошенковским осколком» в окружении Зеленского — держался за кресло до последнего. И держал меня в тюрьме… Даже когда Конституционный суд отменил безальтернативность ареста для обвиняемых по статьям из раздела «Преступления против основу национальной безопасности» (у меня таких три) и моих соседей по Лукьяновке стали выпускать под личные обязательства, переводить на домашний арест и подписку о невыезде, я, опять усилиями генпрокурора, досиживающего последние дни в своём кресле, оставался за решёткой.

Когда меня всё же освободили в августе 2019 года — а буквально через день отправили в отставку Луценко, — журналисты спрашивали меня об этой ситуации. Вот отрывок из одного интервью, где я отвечаю на вопросы и говорю о Луценко:

«— Уже бывший прокурор Луценко — человек без юридического образования, который прокомментировал решение Конституционного суда об отмене безальтернативности меры пресечения по статьям, связанным с преступлениями против основ национальной безопасности (которые мне инкриминируют), матерными выражениями. Когда после этого решения КС Подольский суд мог меня отпустить, отпустить по закону, как отпускали многих других людей с такими же статьями, этот человек призвал «улицу» в судебное заседание, чтобы этого не допустить. Я не знаю, чем лично я ему так насолил. Думаю, он осознает свою персональную ответственность и своё участие в том, что со мной произошло. Он понимает, что суд состоится и примет не то решение, которое Луценко хочет, а значит, рано или поздно, возникнет вопрос об ответственности тех людей, которые организовывали это дело. В страхе он совершает судорожные движения…