Были в тюрьме и люди из Донбасса. С одним из них был связан любопытный эпизод по поводу «финансирования террористов» — я встретил в Лукьяновке человека с таким обвинением, статья 258, часть 4. Спросил, каким же образом он финансировал террористов. Этот человек, бизнесмен из Донецка, объяснил: «Не поверишь, после объявления независимости ДНР я не только ни в чём не участвовал, даже не ходил на концерты, что давали в Донецке на площади российские артисты. У меня был бизнес, семья, больная мать. Мне хватало своих дел, и политика совершенно не волновала. Но в 2016-м понял, что надо уезжать из Донбасса: нужно было серьезно лечить мать, давать детям образование — устраивать их в приличную школу».
Переехал на Украину, в Киев, и тут у него бизнес пошёл хорошо. В итоге конкуренты решили его «сплавить» и подключили к делу СБУ. Бизнесмена задержали за то, что он во время пребывания в Донецке… исправно платил налоги. Деньги шли в бюджет ДНР, тем самым, по логике СБУшников, он финансировал «террористов», «террористическую организацию». Анекдот, но невесёлый.
Кстати, этот прецедент говорил о том, что любой, без исключения, житель Донецкой и Луганской народных республик имел шанс получить от украинских силовиков 258-ю статью «в подарок», поскольку платил налоги и оплачивал коммунальные услуги. А это всё, как считает СБУ, подпадает под действие статьи о денежной поддержке террористов.
Немало узнал от бывшего главы СБУ Киева и Киевской области генерал-майора Александра Юрьевича Щеголева (в тюрьме его звали просто «Юрьич»). По итогам событий на Майдане Независимости в Киеве в 2014 году его обвинили по целому набору статей уголовного кодекса Украины. Вменили незаконное препятствование организации или проведению собраний, митингов, шествий и демонстраций; злоупотребление властью и должностными полномочиями; а заодно и умышленные убийства, и причинение тяжкого вреда здоровью. Всё за то, что сотрудники полиции пытались утихомирить бушующих майдановцев, бросающих в них «коктейли Молотова».
Юрьич прекрасно понимал, какие процессы происходили в стране и в преддверии Майдана, и во время самого Майдана. Он до сих пор убеждён, что если бы президент Янукович предпринял хотя бы какие-то меры по снижению американского присутствия в различных негосударственных фондах и организациях, которые просто пачками создавались на заокеанские деньги, Майдана можно было бы избежать. Они и в 2004 году, во время первого Майдана, очень активно возникали, и после 2010 года, с приходом к власти в стране Януковича, тоже продолжали активную деятельность. Их работа была настолько интенсивной, что было понятно — вкладывать столько денег просто в развитие демократии на Украине никто не будет, это сказки для недалёких людей. Американцы сами потом признавались, что Майдан во многом стал их детищем — лично видел на Майдане выступавшего со сцены сенатора Маккейна, видел помощника Госсекретаря США Викторию Нуланд, которая впоследствии на пресс-конференции обнародовала сведения, что США вложили в украинские неправительственные организации с 1991 года (читай — в Майданы) около пяти миллиардов долларов.
С участниками майданных событий я сталкивался с первых недель своего пребывания в украинских тюрьмах. Причём, что важно для понимания ситуации, «за забором» оказались участники этих событий с обеих сторон. Если в Херсоне я видел боевиков «Правого сектора», запрещённой в России организации, которые строили баррикады на Майдане, то в Киеве общался с бойцами отряда спецназа МВД «Беркут», которые эти баррикады штурмовали. Но за Майдан наказывали только «беркутовцев», тех, кто защищал порядок, «майдановцев» же сажали за простую уголовщину уже гораздо позже Майдана.
Одна из самых ярких историй, особенно запомнившихся мне, случилась 11 декабря 2013 года. Тогда бойцы киевского «Беркута» буквально за считанные минуты оттеснили майдановцев от одной из самых укреплённых баррикад. Это была так называемая «Львовская брама» на Институтской улице, недалеко от Октябрьского дворца, как раз на месте основных расстрелов, которые произошли позже, в феврале 2014-го. И вот «беркутовцы» просто голыми руками, без оружия, теснили людей и разбирали баррикады. Казалось, наступил перелом в этом странном противостоянии бушующей толпы и стражей порядка.
Ведь до этого всё происходящее на Майдане было удивительно тем, что очень напоминало какую-то непонятную вялотекущую вроде как игру. Было странно наблюдать: протестующие и их усмирители стоят друг напротив друга.