Жил полярный капитан

Перед этим он исчезал надолго из моего поля зрения, когда работал в Монреале (Канада) представителем ММП, хотя каким-то образом я в тот период неоднократно сталкивался с людьми, напоминавшими мне о нём. Так, оказалось, что Эдуард Купри, капитан «Оби» которая везла меня зимовать в Антарктиду, и неоднократно выступавший в Географическом обществе Кирилл Николаевич Чубаков (позднее возглавивший наше отделение) одновременно с Германом прошли через Архангельскую мореходку в послевоенные годы и даже приобщились к Русской Гавани, той самой, «где я изгнанником провел два года незаметных».

То, что Герман оказался в рядах Отделения географии полярных стран Московского филиала Русского географического общества, было не случайным просто потому, что это отделение было основано еще в 1962 году в основном представителями Главсевморпути, и первым его председателем был начальник этой организации Василий Федотович Бурханов, позднее – начальник Администрации Северного Морского пути Кирилл Николаевич Чубаков, капитан «Оби» Иван Александрович Ман, тот самый, что первым привел это судно к берегам ледового континента. Я мог бы назвать среди активных членов РГО многих других заслуженных моряков, включая капитанов дальнего плавания Бочека, Бызова, Бадигина, так что Герман оказался, что называется, в привычной для него «морской» среде.

С другой стороны, (что, несомненно, подтвердилось) он оказался вполне самостоятельной личностью или даже явлением, привлекательным и перспективным для деятельности РГО на будущее, благодаря своему характеру, который и на сухопутье оставался таким же открытым и надежным, как и на капитанском мостике в Арктике. Определенно, ему доверяли и к нему тянулись, и это впоследствии позволило ему возглавить наше Отделение географии полярных стран МЦ РГО, в котором подобрался весьма непростой и пестрый состав людей, знающих себе цену.

Не могу не поделиться впечатления от нашей общей деятельности в части литературного творчества, вернее – написания книг по знакомой нам северной тематике. Оба мы писателями себя не считали, поскольку те имеют дело с художественными образами в соответствующей художественной упаковке.

Наша задача была более скромной, но, вероятно, не менее значимой – отразить на основе собственного опыта то, что мы считали важным, и что не сделали другие, тем более что писателей и корреспондентов в Арктике хватало: от Макса Зингера в 20-е годы прошлого века до Василия Захарько во время похода «Арктики» на Северный полюс (к которому, как я уже упоминал, Герман имел самое непосредственное отношение).

Позднее, к 35-летию ставшего легендарным полюсного рейса, Герман, собрав и обобщив документацию, связанную с этим походом, сумел написать и издать интереснейшую книгу, подтвердив наш приоритет в этой области во всей его значимости. На фоне последующих потрясений в стране интерес к этому событию незаслуженно угас. Документы по своему значению просто уникальны, но они нуждаются в доступной подаче широкому читателю, чтобы рядовой гражданин страны мог понять подвиг моряков и гордиться им. Мы оба думали об этом, даже что-то начали, но не успели, увы… Не сомневаюсь, что в будущем кто-то воспользуется его работой и выдаст, что называется, «на должном уровне». Что касается меня лично, без Германа – нет…

Правда, иногда работа на «параллельных курсах» (по одной тематике) приводила к анекдотическим ситуациям. К книге Германа «Война в Арктике» я написал предисловие, соглашаясь, таким образом, с её содержанием, поскольку она была свидетельством очевидца: ведь впечатления юности особенно рельефны и ярки. Уже не помню, начал ли я к моменту выхода его книги работать уже над своей на ту же тему. Во всяком случае, когда я её закончил, издательство выпустило её под тем же названием. Мне кажется, что оба мы отнеслись к такому странному совпадению с долей юмора, во всяком случае Герман не посчитал это попыткой литературной кражи, тем более что его книга вышла двумя годами раньше. А что тема оказалась общей, то и вся беда 1941–1945 годов для всего народа была общей.