Жила-была девочка, и звали ее Алёшка (СИ)

И меня это пугало, чем дальше, тем больше. Ведь Марк находился только в самом низу карьерной лестницы, по которой, благодаря напору он обязательно поднимется до самых верхов. В кого же он рисковал превратиться на пути к успеху, к вершинам власти, которой всегда так откровенно добивался?

Я не могла даже предположить этого, в очередной раз понимая, как нужна ему там, в обычной жизни, каждый день — просто, чтобы напоминать о том, что он человек и отвлекать от той опасной игры, которую он намеревался довести до конца. И как бы ни ныло, ни покалывало сердце при мысли о Вадиме, я понимала, что усидеть на двух стульях у меня не выйдет. Слишком поздно.

Я не могла пойти напопятую прежде всего ради Марка.

— Да нет, ничего такого, — стараясь, придать голосу немного беззаботности ответила я спустя пару минут задумчивого молчания. — Ты умудрился дать взятку в инстанции, которая борется со взяточничеством, Марк. Это и смешно, и грустно. А так, конечно, поздравляю. Ты очень много работал весь последний год и заслужил это повышение. Только зачем ты сам себе портишь радость победы? Зачем торопишься? Тебя бы и так скоро повысили, это было бы гораздо честнее. Ты уже с такой легкостью покупаешь всех, кто тебе нужен, что скоро это станет привычкой, от которой очень трудно избавиться. Вспомни, ведь именно против этого ты собирался бороться, когда выбирал, кем стать. Еще немного — и тебе придется бороться против самого себя.

Улыбка, с которой Марк продолжал меня слушать, стала немного усталой, и в его глазах промелькнула не то жалость, не то нежелание еще больше разочаровывать меня.

— Как бы я хотел, чтобы так все и было. Чтобы победы доставались только честным трудом и упорством. Но в реальной жизни действуют другие правила, и если хочешь выигрывать, нужно играть по ним. Нет, я не собираюсь себя оправдывать — ты права, я мог бы не торопить события и подождать еще пару лет. Или немного больше, кто знает. Тебя же никогда не смущало ожидание, которое может продлиться вечно. Ты предпочитаешь верить в судьбу, которая раздает всем по заслугам, пусть не сейчас — но когда-нибудь, потом. Я же предпочитаю верить в себя. И не собираюсь ждать справедливости, пока вокруг меня все продается и покупается. Абстрактной справедливости давно нет, Алеша. Ее надо добиваться самому, своими руками. И мне неважно, насколько законным выглядит то, что я делаю. Главное — для чего я это делаю. Деньги ради новых денег мне не интересны, в этом мы расходимся с отцом, в подражании которому ты меня не раз обвиняла. Только власть и контроль. Именно этого я добиваюсь, чтобы больше не приходилось задействовать деньги. Чем выше твоя должность, чем шире круг подчиненных, тем с большей вероятностью ты можешь навести порядок и сделать так, чтобы он соблюдался. И этот факт перевешивает все.

— Цель оправдывает средства? — не в силах скрыть ироничные нотки, переспросила я, сама не до конца понимала над чем иронизирую — над тем, как жизнь, легко ломает карточные домики наших юношеских идеалов, или над тем, что мне только предстояло научиться жить с этой пугающей стороной Марка.

— Именно, — и не думая отпираться, подтвердил он. — Но я не думаю, что стоит продолжать дальше. Вся эта кухонная философия — пустая трата времени, Алеша. Лучше нам просто закончить собираться, спокойно и без лишней спешки. Вижу, у тебя почти все готово. Остались только мелочи — они-то как раз и преподносят самые неприятные сюрпризы. Надо убедиться, что мы точно готовы к завтрашнему дню. Если честно, мне уже не терпится убраться подальше из этого города. Я никогда особо не любил его, ты знаешь, — Марк раздраженно тряхнул головой, но тут же сгладил эту вспышку, успокаивающе сжав руками мои ладони.

Как вскоре выяснилось, его слова о досадных мелочах, оказались абсолютной правдой. Неожиданно для меня, в течение последних недель активно раздававшей все свои вещи, то что осталось, все же, не помещалось в багажник машины Марка. Речь шла прежде всего о множестве книг, купленных за последние шесть лет, оставшейся памятной одежде, которую я ни за что не хотела бросать, огромной коробке с компакт-дисками, дорожной сумке, набитой моими записными книжками, блокнотами, папками и, конечно же, пишущей машинке, которую я в последний момент решила не бросать в опустевшей квартире — после разговора с Вадимом это казалось мне почти кощунством.

— Нам понадобится дополнительная перевозка, — резюмировал Марк, озадаченно оглядывая гору моих богатств, которая оказалась значительно больше, чем мы оба думали. — Ну что за черт… Как я мог этого не предусмотреть? Ведь ты так быстро переехала ко мне из своей старой квартиры. У тебя что — тогда вещей меньше было?