Жилец

Пришедшая Галя застала мужчин за работой. Степан придвинул пустующую койку и на ней разложил чертежи. Мужчины что-то обсуждали, рассчитывали, Андрей делал в тетради пометки. Увлеченные, они как бы мимоходом поприветствовали девушку и продолжили работу. Галя, целый день ждавшая этой встречи, почувствовала себя не очень желанной и от этого ей стало грустно и обидно. Постояв молча немного, она наконец обратилась к Степану

— Степа, я, пожалуй, пойду домой, а приду завтра?

Степан посмотрел ласково на Галю и громко сказал:

— Все, Андрей, на сегодня хватит, моя невеста пришла и это для меня важнее всего на свете, — он нежно обнял и поцеловал Галю.

Прошло несколько дней, Степана выписали из больницы, и он уже вышел на работу. Первый рабочий день запомнился надолго. Как оказалось, он стал знаменит, незнакомые люди с ним здоровались, при этом некоторые называли его по имени, а встречные девушки приветливо улыбались. Степан шел, опустив голову, и отвечал на приветствия, не поднимая глаз, ему было неловко.

Перед входом в нарядную стояли несколько человек из его бригады и при приближении Степана с их стороны раздались аплодисменты. Готовый взорваться Степан резко поднял голову — на стене рядом с входом висел большой портрет, на котором был изображен Степан, а под ним подпись «Он никогда не пройдет мимо чужой беды. Настоящий герой!» Обычно спокойный, Степан молча подошел к портрету и, ухватившись за раму, резко дернул ее, пытаясь сорвать со стены. Рама была прочно приколочена, а подоспевшие товарищи силой отвели его в сторону, от греха подальше, т. е. от неминуемых неприятностей из-за этого безрассудного поступка, но неприятности все равно последовали. После смены в номерной ему передали записку, которой его срочно вызывали в шахтком. Председатель встретил его с недовольным видом, кивком головы указал на стул, долго молча смотрел на Степана, потом достал папиросу, повертел ее и нечаянно сломал, бросил ее в пепельницу и негромко, но сердито сказал:

— Тебе славы мало, так ты еще захотел покрасоваться: «Смотрите, мол, какой я скромный!» Это что было с портретом? Ты его вешал? Какое ты, на хер, имеешь право трогать его, — распаляясь, почти перешел на крик председатель, — на пятнадцать суток захотел за хулиганку? Что молчишь?

Степан, волнуясь рассказал, что свой поступок считает не геройским, а безрассудным и даже преступным, и если кто и герой, то это напарник Андрея, своими правильными действиями спасший ему жизнь. Степан замолчал, председатель достал из коробки папиросу, долго в задумчивости разминал ее пальцами, наконец прикурил и, выдохнув клуб дыма, уже спокойно сказал:

— При твоем подходе любой подвиг можно представить, как безрассудный поступок, а это будет в корне неправильно. В жизни бывают ситуации, когда от человека требуются решительные действия, с риском для собственной жизни. Надо сказать, далеко не каждый на них способен, это порыв души, когда человек не задумывается над тем, что будет с ним, он делает то, что считает нужным в данный момент, конечно, он почти всегда при этом рискует своей жизнью, но если своими действиями он спасает кому-то жизнь, это подвиг, а человек — герой, как было в твоем случае, если же в результате оказывается, что его старания напрасны, их называют всего лишь неудачной попыткой, это печально, особенно, когда человек при этом сам погибает, но что поделаешь, такова жизнь. Так что ты, Степан, неправ, твой поступок — геройский и хочешь ты или не хочешь, но на твоем примере мы будем воспитывать молодежь, а тебя всячески поощрять и поддерживать. Ты молодой и такие вещи видишь по-своему, поживешь и поймешь, что сегодняшние твои умозаключения неправильные и даже вредные, а пока доверься мне и не мешай. Я тебе убедительно советую, чтобы то, что произошло сегодня, больше не повторилось. Договорились? — и не ожидая ответа, считая вопрос исчерпанным поменял тему разговора:

— Ну, как там строительство? Документы уже оформил?

— Со строительством все в порядке, документы оформлены, весной начну строить.

— Вот и отлично! Если возникнут проблемы, сразу ко мне. Лады!

И встав из-за стола, протянул Степану руку, давая понять, что разговор окончен. Степан вышел из кабинета. Разговор с председателем не поменял его отношение к своему «геройству», но добавился еще стыд за себя и за свой дурацкий поступок с плакатом.