Жить в эпоху перемен

Шефом оказался подвижный, хорошо сложенный мужчина лет сорока с простым лицом и светлыми, зачёсанными назад волосами. И кабинет был ему под стать – со скромным набором необходимой мебели, строгим письменным столом, излишне не заваленном бумагами. Словом, вся обстановка и сам хозяин как бы говорили: вот я весь перед вами – открытый, простой, дружелюбный, но… начальник. Спокойно и немногословно, так, как будто они с Владом давно знакомы, он сказал, что наслышан о нём, как о хорошем инструкторе и организаторе, знает об его опыте работы начальникам лагеря и надеется, что на их базе ему будет работать не сложно. И в конце уже начальственным голосом добавил:

– Не теряйте времени, пока на Вуоксе ещё лёд, поезжайте со Львом Николаевичем, он там бывал и знает обстановку, нужно поскорей отпустить прежнего начальника, примете у него нехитрое хозяйство и будьте готовы к тому, что скоро – во время распутицы – вы будете отрезаны от материка недели на две. Александр Львович на месте полностью введёт вас в курс дела. На этом «смотрины» закончились. Со Львом они договорились, что Владу даётся день – собраться и закупить на первое время необходимые продукты с учётом предстоящей «робинзонады». Решили, что пойдут на лыжах, так получится быстрее проскочить эти 7–8 километров до базы, да это и легче, и привычнее, когда идёшь с солидным рюкзаком. – Ну что ж, как будто снова в поход – подумал про себя Влад.

Начиная дома сборы, он вдруг сообразил, что не оговорил с начальством несколько важных моментов: как у него будет дело с выходными днями и можно ли их использовать для поездок в город, но тут же успокоился, решив всё в подробностях выяснить у прежнего начальника.

Была в его характере одна черта, от которой он иногда страдал, не любил её, но никак не мог от неё избавиться. Он терпеть не мог разговоры о деньгах: не умел торговаться, покупая что-нибудь с рук или на рынке, при переходе на новую работу стеснялся спросить, какая у него будет зарплата, никогда не клянчил прибавок к жалованию. Вот и теперь он опять не спросил – сколько, когда и как он будет получать зарплату. И ему вспомнилось, как много лет назад собирался он к отъезду в тот самый лагерь ЛКПА[17], где предстояла ему незнакомая работа, и он не знал, что для этого брать с собой. Где получал он первые навыки командования людьми, – как детьми, так и взрослыми и потихонечку становился инструктором. Теперь, хотя и предстояла некоторая неизвестность, но уже был опыт – и житейский, и туристский, и он должен легко справиться с любыми неожиданностями. Главное, решил он, это взять с собой рыболовное и охотничье снаряжение – оно и прокормит в трудные минуты, и даст возможность насладиться своими самыми любимыми увлечениями. Отсюда и соответствующий набор одежды, что же касается продуктов, то он возьмёт какую-то часть самых необходимых, а потом наверняка сможет сгонять в Приозерск и докупить. Весна нынче запаздывает, и лёд на Вуоксе ещё недельку-другую постоит.

Сойдя вдвоём с первой утренней электрички и подходя к речному причалу, Влад с интересом и удивлением рассматривал вид этих, казалось бы, знакомых мест, но так преобразившихся в это время года. В весеннюю пору в Приозерске ему бывать не доводилось. Знакомый с давних лет теплоходик стоял на берегу на высоких козлах. Повсюду перевёрнутые вверх днищем лодки разного калибра, и отдельно – несколько солидных катеров, гордо стоящих на подпорках. Под неубранным почему-то настилом лодочного причала, доски которого находились сейчас на уровне верхней кромки льда, хлюпала вода, когда они вступили на них. Наклонный в этом месте берег был почти чист от снега, а его стык со льдом выглядел так, словно предупреждал, что выходить на лёд уже небезопасно. Однако несколько рыбаков с бурами и ящиками за плечами, обогнав их, храбро прохлюпали по мосткам причала и вышли на начинающуюся отсюда тропу, уходящую в озеро.

– У нас другого варианта нет, – сказал Лев, бодро последовав их примеру. Тропа – сильно натоптанная и чуть обледеневшая – горбом приподнималась над поверхностью почти сошедшего со льда снега. Параллельно ей змеилась такая же приподнятая надо льдом разбитая лыжня.

– Молодец, что взял Бескиды, – расчехляя лыжи, прокомментировал Лев, – а я, дурак, сейчас размочалю свои самые парадные.

– Так я же по последним настам собираюсь осмотреть свои владения, – пошутил Влад.

Ни по лыжне, ни по тропе идти на лыжах было невозможно, и они просто сошли на остатки снега, где корка была всё же не такая ледяная. Рюкзак Влада ощущался на плечах солидным грузом, и он подумал, что этот даже тяжелее, чем при выходе в последний поход. Но спешить было некуда и, перебрасываясь короткими репликами, они заскользили параллельным шагом, нацеливаясь на мыс залива, за которым находился небольшой посёлок Яркое, памятная Владу Приозерская турбаза и таинственная «Белая дача».

Это движение по льду озера напомнила Владу некоторые участки недавнего ловозёрского плато, мысль потянулась дальше, к походам, и когда за мысом показались первые дома Яркого, он с лёгкой грустью сказал: