Жить в твоей голове (СИ)

- Я поднялась на крышу. Рем лежал у одной из труб, без сознания, с окровавленным лицом. Дей стоял у парапета. Телефон Рема у него в руке. Я говорила ему что-то, совершенно не помню, что именно. Он кричал на меня. Кричал и кричал, а Рем все не приходил в себя. А потом Дей взобрался на парапет, и я знала, знала, что он собирается сделать. На какой-то миг я почти почувствовала облегчение, я почти хотела, чтобы он сделал это и оставил меня в покое. И, наверное, он тогда увидел это в моих глазах. Понял, что этого недостаточно. Поэтому он схватил Рема, чтобы заставить меня… чтобы… - Леда сухо шмыгнула носом, помолчала. Ее указательный палец отбивал бездумную, нервную дробь по подлокотнику кресла и почему-то Эдна не могла отвести от него взгляд. – Его расчет был беспроигрышным. Я бросилась их ловить, и тогда он отбросил Рема, но ухватился за меня. Он держал меня так крепко, потому что он считал, что я принадлежу ему, а он никогда не умел отпускать то, что считал своим. Он хотел забрать меня с собой. Хотел гореть со мной вечно. Он шагнул с парапета вместе со мной, но я удержалась, успела ухватиться за выступ. А он – нет. Он очень долго летел. Он очень долго летел, а разбился очень быстро. Вы сильно побледнели. Извините, я знаю, это не самая приятная история. Глотните воды.

Эдна в ужасе смотрела на сидящую перед ней девушку. Сосредоточенное лицо, тело все еще напряжено, но уже не так заметно. Глаза потускнели, уголки рта слегка опустились вниз, придавая лицу мрачное выражение. Впервые за долгое время Эдна не могла найти нужные слова, которые были бы уместны сейчас для этой девушки, чью личную жизнь и трагедию несколько месяцев назад жадная до событий пресса выставила на всеобщее обозрение. Эдна знала, что ей нужна помощь – после таких событий, просто не могло быть иначе. Но то, как Леда держала себя, выдавало либо недюжинную силу духа, либо то, что девушка умудрилась приостановить эмоциональную часовую бомбу внутри себя. Эдна не была уверена, что она достаточно квалифицирована для того, чтобы обезвредить эту бомбу или иметь дело с последствиями, когда она в конце концов разорвется. Ей нужен был совет коллег, занимающихся чем-то более темным, чем несчастливая любовь или детские травмы.

- Все еще думаете, как мне помочь? Знаете, я ведь медик. Как я уже говорила, у меня есть знакомые психологи. И я не идиотка. Я понимаю, что все это дерьмо не прошло для меня даром. Но я не представляю, как могли бы мне помочь вы или кто-то другой. На самом деле, иногда я думаю, что мне не нужна помощь. Я прислушиваюсь к себе, и я не чувствую, что где-то внутри меня скрыт комок подавляемой истерики. – по-своему охарактеризовала “часовую бомбу” Леда. – Если я права, мне же лучше, если нет…

Леду прервала гудящая вибрация её телефона. Она вынула его, глянула на входящий номер и нахмурилась, затем, пробормотав извинения, приняла вызов.

Хранившая молчание Эдна услышала громкий женский голос, долетающий из её телефона, и различила в нем нотки паники.

- Леда, я понимаю, у тебя выходной, но здесь просто дурдом, как будто ад спустили со всех цепей.

- Вера, что случилось? – забеспокоилась Леда.

Из телефона послышались какие-то шумы, следом – внезапно – полный боли мужской вопль, от которого и Леда, и Эдна разом подпрыгнули.

- Ты нужна. – жестко подвела итог женщина на том конце. Паника исчезла из её голоса. – Немедленно приезжай.

Леда нажала отбой и молча поднялась. Кивнула растерянной Эдне.

- Спасибо за ваше время. Я была не самой приятной пациенткой, извините. Хорошего дня.

С этими словами, как будто они обсуждали последний фильм Ларса фон Триера, а не самоубийство её экс-бойфренда-психопата, Леда уверенным шагом вышла из кабинета, оставив психолога с горечью во рту и неприятным чувством, будто она разучилась делать свою работу.

- Мне определенно нужен отпуск. – прошептала Эдна в пустоту кабинета.

Она посмотрела на часы. Следующий пациент должен был явиться в 13:00, через полчаса. Эдна бегло просмотрела предварительные записи и вздохнула с облегчением. Супружеская измена. С этим она знала, что делать. А слабый, неуверенный голосок в её голове трусливо выразил надежду, что Леда Кардис решит не назначать повторный сеанс.

***