Житейские воззрения кота Мурра

И вот – третий вопль секундантов, третий прыжок! Хоть я и был взбешен, от меня не ускользнула хитрость моего противника, который все время прыгал чуть в сторону, почему мне никак и не удавалось его ухватить, в то время как он намертво вцеплялся в меня. На сей раз я учел этот его маневр и тоже стал прыгать чуть в сторону, и когда он думал, что вот-вот вцепится в меня, я так глубоко прокусил ему шею, что он лишился способности кричать, а только тихо стонал. «Разойтись!» – закричал теперь секундант моего противника. Я тотчас же отпрыгнул назад, однако же Пестрый без чувств рухнул наземь, причем кровь так и хлестала из его глубокой раны. Тотчас же к нему поспешила светло-серая киска и постаралась, еще до перевязки, несколько утишить кровотечение, использовав для этого простейшее домашнее средство, которое, как заверил Муций, всегда было в ее распоряжении, ибо оно всегда было и оставалось при ней. А именно – она тотчас же полила рану некой жидкостью и вообще обрызгала всего бесчувственного с ног до головы этой жидкостью, каковая, как я полагаю, основываясь на ее резком и даже, пожалуй, необычайно едком запахе, должна была действовать весьма сильно и, так сказать, неотразимо! Запах этот нисколько не напоминал благоухание жидкости Тедена или одеколона! – Муций пламенно прижал меня к груди своей и молвил: «Брат Мурр, ты сражался, отстаивая свою честь, как настоящий – славный, отважный и честный кот. Мурр, ты вознесешься высоко, ты станешь истинной красой нашего буршества, ты будешь нетерпим к малейшему пятнышку на совести и будешь всегда у нас под лапой, когда пойдет речь о защите нашей чести». Секундант моего противника, который в течение длительного времени помогал светло-серой целительнице, теперь дерзко выступил вперед и заметил, что во время третьего прыжка я действовал вопреки своду студенческих правил. Однако тут брат Муций принял должную позу и заявил, причем глаза его сверкали и метали молнии, а когти были выпущены, насколько это только возможно, что тот, кто осмеливается делать подобные замечания, вынужден будет иметь дело с ним, Муцием, и что все это дело может быть разрешено и улажено мгновенно и тут же, не сходя с места! Секундант счел за благо не настаивать на своем утверждении, а молча подхватил своего израненного друга, который, впрочем, уже немножко пришел в себя, взвалил его себе на спину и потащился со своей ношей прочь, через слуховое окно.

Пепельного цвета хирургесса осведомилась, не следует ли ей оказать и мне услугу своим домашним средством, учитывая, что я тоже ранен. Я, однако, отклонил это предложение, хотя ухо и лапа причиняли мне сильную боль, и отправился домой, преисполненный блаженства, ибо победа была достигнута мною и я отомстил за похищение Мисмис и за побои, которым подвергся некогда от лап Пестрого.

Вот для тебя, о юноша-кот, я и излагаю по зрелому размышлению историю моего первого единоборства, первого моего поединка – так подробно и обстоятельно, да к тому же еще и в письменной форме. Помимо того что эта замечательная история должна тебе многое пояснить и научить тому, что есть дело чести, ты сможешь извлечь из нее также и кое-какую чрезвычайно полезную и житейски важную мораль. Например, то, что мужества и храбрости как таковых бывает совершенно недостаточно для успешной борьбы против всяческих финтов, уловок и уверток и что поэтому следует внимательнейшим образом изучить все таковые уловки коварного противника, чтобы тебя не швырнули наземь, а чтобы ты удержался на ногах и оказался, словом, на высоте. «Chi non se ajuta, se nega»[111], – говорит Бригелла в «Счастливых нищих» Гоцци, и старикан этот прав, совершенно прав. Учти это, юноша-кот. И никоим образом не презирай уловок, ибо в них, как в богатейших копях, сокрыта истинная и доподлинная житейская мудрость.