Житие гриффиндорки

— Саша, ты закончил? — поинтересовалась Вера, вводя в комнату чисто отмытую и одетую беловолосую девочку, обнимавшую сейчас ее, как плюшевую игрушку. До Ксено начало доходить, что он чуть не натворил. Подскочив к Луне, мужчина упал на колени, обняв вздрогнувшую дочь, принявшись с жаром просить у нее прощения.

— Любят они театральщину, — заметил Сашка, пожав плечами. — Пошли?

— Лунушка останется с папой или с нами пойдет? — поинтересовалась товарищ капитан мнением ребенка.

— С папой… — прошептала беловолосая девочка, впервые за два года почувствовавшая столько тепла сразу. — Вы придёте после ваших дел, да?

— Да, маленькая, — погладила потянувшуюся за лаской Луну Вера. Взглянув на Ксено так, что мужчина отшатнулся, рыжая девочка вежливо попрощалась, оставив мужчину в задумчивости. Дети так не смотрят, в их глазах не бывает такого мрачного обещания, и от понимания этого факта мужчина погрузился в глубины разума, обнимая тем не менее дочь.

* * *

Отправившись наконец в мир нормальных людей, Вера Митрофановна думала о странных следах на теле девочки, вспоминая, о чем говорили на специальных курсах. Она-то педиатром не была, работая с солдатами, но курсы, разумеется, посещала, потому что знания лишними не бывают. В раздумьях она не заметила местного аналога метрополитена, механически повторив за Сашкой, и только когда вышла на вокзальную площадь, до девочки дошло.

— Либо у Луны генетика специфическая,[9] — задумчиво произнесла Вера Митрофановна. — Либо она пыталась себя наказать… Потому и такое расположение гематом.[10]

— Либо и то, и другое, — откликнулся товарищ прапорщик. — Она из так называемых «чистокровных», а они промеж собой скрещиваются.

— От чего наступает соответствующая глава учебника генетики, — кивнула девочка, поняв, что имеет в виду ее боевой товарищ. — Ты Лондон хорошо знаешь? Мы же в Лондоне?

— Мы в Лондоне, — подтвердил Сашка, поворачивая в сторону стоянки таксомоторов. — Город я не знаю совсем, что логично, но язык доведет.

— Особенно второй командный,[11] — вздохнула Вера Митрофановна. — Ладно, работай, не мешаю.

Споро допросив водителя, двенадцатилетний пацан с сестрой отправились в сторону приличного магазина одежды. Девочке было надо, и надо много чего, да и Вронский к одежде второго срока носки[12] относился отрицательно. Увидев вывеску армейского магазина, Сашка машину остановил, а потом переглянувшиеся военные шагнули к не ожидавшему такого отставному сержанту.

— Ребята, всю форму вам выдадут, — сержант сам был из бедной семьи, поэтому предполагал, что дети просто получили подарок от командования училища, чтобы себя порадовать. — Купите что-нибудь для себя…

— Вот мы для себя и купим, — твердо произнесла Вера Митрофановна, убедив списанного вояку в том, что семья не только очень бедная, но и, скорее всего, неполная, поэтому военный принялся помогать детям. — Термобелье есть?

— Все есть, ребята, — улыбнулся продавец, в котором легко признавался такой же военный. — Вам «город»?[13]

— Ага, — счастливо кивнул оценивший качество товарищ прапорщик. — И еще бы по паре ножей поприличнее, нас господин капитан обещал научить работать ножами, — гордо сообщил мальчик, вызвав улыбку старого служаки. Дети были открытые, чистые, искренние, ну а то, что бедно одетые… скорее всего, они не одни у мамки, оттого и одеты так.

— Скажите, а массо-габаритные макеты[14] где можно взять? — вдруг поинтересовался Вронский, глядя на продавца щенячьими глазами. — Хочу быть лучшим, а для этого много тренироваться надо.

Желание пацана было служаке понятным: лучшим выплачивались премии, видимо кадет хотел помочь семье, раз уж в училище взяли и его сестру, что было не очень обычно — девичьи классы только-только появлялись, будучи, скорее, исключениями. Ни о чем расспрашивать юных кадетов отставной сержант, разумеется, не стал, помня себя. Ибо единственное, что у них было своего — гордость. И задевать ее не стоило. Даже не проконтролировав, старый служака продал и ножи, и карабин, и даже два пистолета в варианте массо-габаритных макетов,[14] сердечно распрощавшись со счастливыми детьми.

— Железки тебе зачем? — что такое ММГ,[14] Вера Митрофановна, разумеется, знала.

— Переделаем, — усмехнулся прапорщик спецназа десанта. — Будут, как настоящие, только патронов раздобыть бы… И придумать, как компенсировать отдачу, чтобы в лес не унесло.

— Логично, — кивнула товарищ капитан, проверив, как вынимаются ножи, пристегнутые к предплечьям.

Шагнув в камин, дети оказались дома, где их ждал скандал, нетерпеливо притопывая ножкой. В ходе этого скандала Вера выяснила, что отсутствие трусов — это не попытка сексуального насилия, а какие-то «традиции», а Молли — что нельзя кричать на голодную Джинни, потому что результат никому не понравится. А еще матриарх семейства узнала, что маггловские фрукты и овощи от магических ничем не отличаются. И именно эта информация погасила скандал. «Папу», что характерно, жалко не было никому.

Часть 3