Житие опытного странника, Мои мысли и размышления

Потому что дал талант, да мало, что дал талант, надо его направить на стезю истинную.

Как разобраться в стезях истины?

Да очень просто – сам пишет, а ни в кого не верит: ни в Бога, ни в черта. Пишет и убеждает, что душа человека создана не один раз: умрет, родится в собачку, перейдет в кошку. На могилке траву съела овечка и душа в овечку ушла! А то пишут: умер, после в аристократа!

Ну, свидетельствуйте все, сколько душа родится?

Скажите, пожалуйста, сколько раз Бог родился?

И сколько раз воскрес? Засвидетельствуйте?

Господь раз родился, раз воскрес – душа человека, по делам, идет ко Господу и более не возвратится на землю.

Молитесь о писателе, о заблудшем, пускай Бог просветит его ум и найдет талант.

апрель 1915 г. Петроград

Боже Живый! Не дай нам свое живое мудрование бесу на посмешище и ангельскую радость не отними от нас, но напомни нам, Господи, хорошую и дивную и премудрую Твою, Господи, беседу. Мы, Господи, уверенные в том, что Ты был с нами и Своею мудростию в то время воспитал нас и Своею теплотою обогрел нас. Господи, мы ведь не от органов и не от гуслей утешались, а от Твоих последователей и соратников Божиих, и в трудную минуту, где на нас наступил теперь сам сатана через проклятых и наваждение бесовских мыслей, нам теперь все доказывают, что прелесть, всегда только живое, творение живое – это теплота духовная, на эту теплоту духовную и напали злые умышленники, – карьера священников, а не нищета духом. Господи! мы люди – слабенькие, всегда дай нам, Господи, помнить минуту ангельскую, где мы были, как дети, не думали о привязи земной, а теперь-то из нас все выцарапают, что показывает на самую гадкую еретическую сторону. Дай нам, Господи, чтобы в сердце нашем не изгладилась церковь, и храм Божий не исходил от нас и Святые Тайны обновляли нас от всей карьеры.

Слова Григория, продиктованные им у художницы Краруп в то время, как она его писала в 1915 году весною и в минувшем декабре 1916 года

I

Зашел я в убогую комнатку и увидал, как сон, – нет, не сон, а наяву: она от любви к человеку, проще сказать от скудости, взяла хорошую свою кисть и от бедности сердца начертила мудрость!

Я улыбнувшись (на портрет) – почему? Потому что Петроград широк – людей много, шел по улицам, спросите, почему он шел? Потому что из толпы народа хотел найти, но не нашел! А почему не нашел? Потому что все заняты собой; мудрецы сказали, философы подтвердили: "кто занят собой, тот дурак и мучитель света", да у нас вообще министры заняты собой, ой, не надо! Родина широка! Надо дать ей простор работы, но не левым и не правым. Левые глупы, а правые – дураки. Почему? Да потому что палкой хотят научить левых, ой, не надо ни левых, ни правых. Уже я прожил 50 лет, шестой десяток наступает – кто думает, что он научил и научился, правду сказали мудрецы, тот дурак.

Тогда научимся, когда перейдем в вечную жизнь, там нам скажут, чему кто научился. "Ей, глуп", – вот наше убеждение!

Сам себя никто не знает: я очень просто объясню, почему я так изрек, – да потому, что, когда явится Господь? Неведомо видел, неведомо сказал, – вот на этом основании никто сам себя не видел и не знает. Почему я перебросился? Потому что талант от Господа ко Господу идет. Уже я, проживши и все испытавши, но не буду говорить, что Господь уже испытание окончил, а жизнь как текущая река заставляет меня учиться – я с кроткостью (кротостью) принимаю учение жизни и опять у меня сводится к одному – как бедная художница рисует душу одного истерзанного, истрепанного – она его обласкает и полюбит, но не за то, что у нее талант – идеал. Она хочет выразить, что у него за несчастье, что его постигло, и почему он стал таким.

Все приходили рыцари и цари и вельможи и сказали: "Уймись, перестань" – он посмотрел на их лица: "Ах, вы аристократы! Я напился в маленьком трактире за три копейки, а вы за границей в Берлине, разве забыли? Как ваша прабабушка не бывала? А вы правнучке руки не подаете?" – "Ей, ты, кудесник, – не бей по плечу, потому что мы воспитаны – мы ведь учились!" А он кротко сказал: "А где?" – "Еще где? Да у нас горничная была из Берлина звана!" – "Вот так, так!" – "А у нас швейцар откуда взят? Из самого города Берлина, уж двадцать лет живет, ты не шути с ним!" Эка, прабабушка! А все-таки что-то такое...

Куда-то внучка положили – это не ладно!.. Хоть горничная хорошая, а кухарка лучше, а немец-то сказался! Кашка хороша, а ведь вот что: детей-то, да внучат позвали куда это! Ну да что позвали! Проклятые аристократы еще не увидели света! Дети легли, второй разряд повторил на могилках и сказал: "А где ваши комнаты, мамонька?" – "За границей..." – "Где заграницей?" – "В Берлине!" – "Дусенька моя, зачем ты это сделала?" – "Да потому я сделала, что горничная мне сапоги хорошо чистила! Когда утром встану, у нее в кувшинчике всегда водица свежая..." – "Эх! Ты проклятый аристократ, – тебе башмачки дали, ты и думаешь, что это правда!.." Бог видит правду – пускай кости внуков ваших лежат, знай правду и не тронь христианина и православный народ!

II