Житие протопопа Аввакума

Помилуй мя, страннаго, устраншагося грехми бога и человек, помилуй мя, Алексеевич, дитятко красное, церковное! Тобою хощет весь мир просветитися, о тебе люди божия расточенныя радуются, яко бог нам дал державу крепкую и незыблему. Отради ми, отрасль царская, и не погуби мене со беззаконньми моими, ниже в век враждовав, соблюдеши зол моих, зане ты еси царь мой, и аз раб твой; ты помазан елеом радости *, а аз обложен узами железными; ты, государь, царствуешь, а аз во юдоли плачевной плачюся. Увы мне! Кого мя роди мати моя! Проклят день в онъ же родихся, и нощь она буди тьма *, еже изведе из чрева матере моея.

Помилуй мя, сыне Давыдов *, помилуй мя! Аще благодать обретох пред тобою, помилуй мя! Услыши моление мое*, внуши молитву мою не во устнах льстивых! * Глаголю ти: разрежь чрево мое и посмотри сердце мое, яко с трепетом молю и мил ся дею; припадаю: приклони ухо твое и внуши глаголы моя из болезненны души. Царю, послушав, от лют мя избави: един бо еси ты нашему спасению повинен. Аще не ты по господе бозе, кто нам поможет? Столпи поколебашася наветом сатаны, патриарси изнемогоша, святители падоша, и все священство еле живо – бог весть! – али и умроша. Увы, погибе благоговейный от земля и несть исправляющаго в человечецех! Спаси, спаси, спаси их, господи, ими же веси судьбами! Излей на них вино и масло, да в разум приидут!

А что, государь-царь, как бы ты мне дал волю, я бы их, что Илия пророк, всех перепластал* во един час. Не осквернил бы рук своих, но и освятил, чаю. Да воевода бы мне крепкой, умной – князь Юрья Алексеевич Долгорукой!* Перво бы Никона, собаку, и рассекли начетверо, а потом бы никониян. Князь Юрья Алексеевич, не согрешим, небось, но и венцы победныя приимем! Помнишь, ты мне жаловал, говорил: «естли-де, что, протопоп Аввакум, – на соборе том говорит, – и я тебе сопротив безответно реку: «государь, видно, так ты». Да инде и слава богу. А после не так у них стало.

Бог судит между мною и царем Алексеем. В муках он сидит, слышал я от спаса; то ему за свою правду*. Иноземцы те что знают? Что велено им, то и творили. Своего царя Константина*, потеряв безверием, предали турку*, да и моего Алексея в безумии поддержали, костельники и шиши антихристовы, прелагатаи, богоборцы!

Князь Юрья Алексеевич, здрав буди, а благословение мое есть на главе твоей. Помнишь, и дважды благословил тя да и ныне так же. Прости и моли о мне, грешнем, бога, да не разлучит нас во царствии своем в день века. Мои, светы, вы все, князи и боляре, отступником до вас нет дела. Говорите Иоакиму патриарху*, престал бы от римских законов: дурно затеели, право. Простой человек Яким-от. Тайные те шиши, кои приехали из Рима, те ево надувают аспидовым ядом. Прости, батюшко Якимушко! Спаси бог за квас, егда напоил мя жаждуща, егда аз с кобелями теми грызся, яко гончая собака с борзыми, с Павлом и Ларионом*.

Чюдо! Чюдо! Заслепил диявол! Отеческое откиня, им же отцы наши, уставом, до небес достигоша, да странное богоборство возлюбиша, извратишася. Не я своим умыслом, скверной, затеваю, ни, ни, никако же, но время открыет, яко чаша в руце господни нерастворенна исполнъ растворения и уклони от сея в сию, обаче и дрождие его не искидашася *. Псалмопевец глагола: «и дрождей не кинет даром, но испиют е вси грешнии земля»*.

Рече господь: «имеяй уши слышати, да слышит!»*

Прости, прости, прости, державне, пад, поклоняюся. Прости, господа ради, в чем согрубил тебе, свету. Благословение тебе от всемогущия десницы и от меня, грешнаго, Аввакума протопопа. Аминь.

Письма к боярыне Ф. П. Морозовой

1

Прежде сих грамоток* за четыре месеца понудил мя дух святый сыну нашему о Христе написати благословение к брачному совокуплению: в нощи сжалися дух мой о нем, и возгореся душа моя, да благословен будет к женитве. И стрельцу у бердыша в топорище велел ящичек сделать, и заклеил своима бедныма рукама то посланейце в бердыш, и дал с себя ему шубу и денег близко полтины, и поклонился ему низко, да отнесет богом храним до рук сына моего, света; а ящичек стрельцу делал старец Епифаний; а посланейце я никому не показал, писал ево и без твоево прошения: у меня он благословен буди богом.

Да пишешь ты ко мне в сих грамотках на Федора, сына моего духовнаго, чтоб мне ему запретити от святых тайн по твоему велению, и ты, бытто патриарх, указываешь мне, как вас, детей духовных, управляти ко царству небесному. Ох, увы, горе! бедная, бедная моя духовная власть! Уж мне баба указывает, как мне пасти Христово стадо! Сама вся в грязи, а иных очищает; сама слепа, а зрячим путь указывает! Образумься! Веть ты не ведаешь, что клусишь! Я веть знаю, что меж вами с Феодором сделалось.