Житие Симеона Юродивого

Некие два отца из монастыря вблизи Эмесы стали раздумывать и искать причину, почему впал в соблазн еретик Ориген, ^[63] почтенный от Бога таким ведением и мудростью, и один говорил: “Присущее ему ведение было не от Бога, а от изобилия природных дарований: обладая вообще гибким умом, он изострил его чтением Святого писания и творений святых отцов, и это помогло ему написать свои сочинения”. Второй возражал: “Не может человек по одному природному изобилию дарований говорить то, что он сказал, особенно в своих Гексаплах”. ^[64] (Потому‑то вселенская церковь до сего дня признает Гексаплы.) Снова первый стал так отвечать ему: “Право, есть язычники, обладающие большей, чем он, мудростью и составившие больше него книг. Что же, и тех следует хвалить из‑за пустого их многословия?”. Так как отцы эти не могли прийти к согласию, один говорит наконец другому: “Мы слышали от людей, ходивших в [163] святые места, что в пустыне иорданской много великих монахов, пойдем спросим их”. Дойдя до святых мест и помолившись, они направляются в пустыню Мертвого моря, куда удалились приснопамятные Иоанн и Симеон. Бог не дал труду тех отцов свершиться втуне, и они встретили авву Иоанна, который к тому времени тоже достиг великого совершенства; увидев их, он сказал: “В добрый час пришли оставившие море и ищущие почерпнуть воды в пустыне”. У них была долгая и боголюбезная беседа, и отцы сказали Иоанну, для чего они свершили столь длинный путь. И он говорит им: “Отцы, я еще не удостоился благодати в толковании приговоров Божиих, возвращайтесь в страну свою к юродивому Симеону, и он сможет разрешить этот ваш спор и все, что только захотите, и скажите ему: „Помолись об Иоанне, чтобы и ему выпала десятка"”. ^[65] Когда они пришли к Эмесу и спросили: “Где здесь юродивый по имени Симеон?”, все стали смеяться над ними и говорить: “Зачем он вам, отцы? Он ведь не в своем уме и всем досаждает и над всеми смеется, особенно же над монахами”. Они все же стали искать его и нашли в харчевне, где он, подобно медведю, лакомился бобами. Один из отцов, сразу же смутившись этим, сказал себе: “Истинно, мы нашли мужа, исполненного подлинного ведения: он может нам многое растолковать”. Приблизившись, отцы говорят ему: “Благослови”. Симеон говорит им: “Не в добрый час вы пришли и кто послал вас — немыслен”; затем он взял за ухо отца, сердце которого смутилось, и дал ему такую пощечину, что у него три дня горела щека, и говорит: “Почему [164]гнушаетесь бобами? Ведь их мочили сорок дней, а Ориген их не ест, потому что слишком далеко вошел в море да и не смог оттуда выйти, и утонул в пучине”. ^[66]Отцы удивились, ибо Симеон сказал им все, даже слова: “Юродивый хочет десятку? Сам он такой же несмысленный, как вы. Скажи, доставались тебе пинки? Идите, идите”. И тотчас взяв кружку с горячей фуской, ^[67] он обжег им губы, так что отцы не могли повторить слов его. Однажды, когда Симеон служил еще у харчевника, он стал играть на лютне в переулке, где обитал нечистый дух. Он играл, читая молитву великого Никона, чтобы прогнать оттуда духа, ибо тот замучил многих людей. И вот, когда дух бежал из места того, Симеон в обличии эфиопа прошел по харчевне и все там сокрушил. Вернувшись, пречудный говорит своей хозяйке: “Кто это тут все переломал?”. Она сказала: “Пришел какой‑то эфиоп, будь он проклят, и все переломал”. Симеон со смехом говорит ей: “Маленький, маленький, да?”. Она говорит: “Да, юродивый, правда, маленький”. Он говорит ей: “Это я послал его, чтобы он тут все разбил”. Когда женщина это услышала, она бросилась бить Симеона, а святой, подобрав с полу грязи, кинул ей в лицо, и застил глаза ей, и сказал: “Теперь меня не поймаешь. Либо перейдите в веру мою, либо черный этот каждодневно будет здесь все сокрушать”. Хозяева харчевни были ведь еретиками акефалами. Симеон ушел, и, гляди, на следующий день в тот же час явился эфиоп и снова сокрушил все у всех на глазах. Утесняемые такой напастью, муж и жена стали православными. Их исцелил от неверия Симеон. Но они не смели [165] никому говорить о нем, хотя всякий день юродивый, проходя мимо, вышучивал их.