Житие святого Северина

«Я Фердеруху верил, и все мы верили, а он нас предал… Не предал, а разум утратил… Утратил ли — не знаю, но понять не могу, одно понимаю — сгубил он нас… Что же с нами будет? Ведь и мы виноваты — наши были с ним… Наши?! Его, а не наши! Для них он превыше отца-матери!.. Ишь, какой! Да разве ты не гордился, что твой сын у него? Наши! А вот— что будет с ними, нашими, и с нами?.. То, что с Авитианом, а то и похуже… Куда хуже? Вон уж неделю он на острове один Бога о спасении молит, а прощения нет, руки не слушаются, сын его, приходя, из своих рук кормит… В такой-то мороз?.. А что нам-то делать?! Гизо из церкви не выходит, и Фева с ней всё время. Он король или баба? Ведь Фердерух, если уж оставить в стороне Господа, нарушил завет Флакцитея и право короля на решения такого уровня. Пока мир, а не война, только королю решать такое дело, даже если оно почему-то стало возможным. Флакцитей что говорил всегда? Говорил, что и сам по себе союз с римлянами нам выгоден, помимо того, что у них такой святой есть и о нас тоже заботится, Бога просит… А что Фредерик?.. Да то же самое — то в церкви с родителями, то в своей клетушке запрётся. Молчит. Почернел от дум. Да что с него возьмёшь — всего шестнадцать лет… Как что возьмёшь? Не его ли святой от смерти спас? Не его ли все годы учил?.. Ну и что? Всех нас он спасал и всех учил, а мы молчим же… Не молчим, а кричим, только попусту. Что ты Фердеруху сделаешь? Он на том берегу со своими, да, со своими, не с нашими — они его выбрали, как те, в Италии, Одоакра. Нас он под гнев Божий подвёл, а сам там… А что бы ты с ним сделал здесь? Вот приди он сюда?.. Кончил бы!.. Ты — его? Да он тебя первым не глядя смахнёт!.. Меня, тебя, его смахнёт, а всех — нет! Все мы из-за него гибнем, всем за него и браться, пусть он раньше нас берёг от всех бед — было, верно, — но ныне он взбесился, а бешеных псов убивают, не то всех перервут они…»

Ну что же, и на том спасибо… Фердерух усмехнулся про себя. Видимо, он на сей раз не ошибся, и решение будет для многих верное. Только бы какой-нибудь крикун сейчас не помешал… Попадётся кто — придётся на месте кончить. Хорошо, что я ещё мальчишкой все эти переходы знал, что всех этих спорщиков по голосам знаю — есть надежда на удачу, на последнюю мою удачу…

* * *

… Дней за десять до смерти святого Фредерик прискакал к нему по льду Данубия. О том, что грызло душу в связи с близким уходом учителя — молчал, а жаловался только на отца и дядю: женить хотят, да к тому же подобрали невесту у врагов. Данубий за Паннонией становится Истром и там живут Малые Готы — те, что служат империи ромеев с давних времён. Из них вышел и просветитель Вульфила, переведший Святое Писание на готский язык. Из их племени и Тиудимер просватал девушку своему Теодериху — ну, они же тоже готы, почему не породниться, это их дело. Но вот теперь отец хочет из того рода взять девушку в невесты ему, Фредерику. И на что уж дядя с ним всегда спорит, а тут с ним заодно. Да не хочу я жениться, учитель, а уж с готами родниться и вовсе не хочу. С врагами один разговор — мечом и стрелой, а готы нам враги смертные. Тут же выходит, что я роднёй Теодериху стану, пусть через жену. Кем я буду в глазах людей? Будут они мне верить? Кто-нибудь да скажет: готам родня, возможный предатель… И готы будут меня своим считать… Не хочу я готку, даже имени её слышать не хочу!..

— Ты знаешь, мальчик, что я ухожу из этого мира?

— Все это знают, Учитель, но я не смел говорить об этом. Я был неправ?