Житие святого Северина

— Ну что же… Язык ромеев — он же эллинскую основу имеет, как наши италийцы, среди которых истинных потомков римлян — жалкая горсточка, говорят на одном из диалектов былой латыни. В Галлии, в Испании, в Рэции, в Норике — не перечислять же мне все провинции Запада — то же самое. Как молодые побеги из старого пня… Так вот — на землях Восточной империи латынью пользуются всё меньше — ромейский одолевает и в канцеляриях тоже, не только в разговорной речи. Не везде, но вокруг Константинополя его сфера всё расширяется. И в бывшей Элладе тоже. А ведь ты знаешь, что все провинции к югу от Истра затоплены славянами, а фракийцы, иллирийцы и прочие местные жители истребляются так же успешно, как когда-то кельты-норики вырезали прежнее население долины Данубия. Вроде бы славянская речь должна восторжествовать… Но когда славяне осядут, и из роя жалящих имперского медведя пчёл станут обитателями своих колод, друг для друга чуждых, этот медведь станет прихлопывать своей тяжкой лапой каждую отдельную колоду. И уж на территории Эллады славянам нипочём не выстоять, быть им подданными империи и говорить по-ромейски, то есть по-новоэллински. Пусть на это уйдут десятилетия или целое столетие — это неизбежно. А потом придёт время — захотят они (ну — не все они, так лучшие из них) узнать о своих предках. И увидят руины эллинских храмов. И найдут уцелевшие эллинские — не славянские — книги. И скажут: «Мы — эллины!» Доволен?

— Стало жалко славян. Как безжалостна Судьба… Или Бог…

— Можно подумать, что наш с тобой Северин не был безжалостен к ругам, хотя и использовал их… Одного Христа оказалось мало, чтобы все двуногие стали людьми. И пока что нового Христа я не вижу…

Стилихон тогда опоздал и решил хотя бы закупорить волка в опустошённой овчарне. Он перекрыл выходы из Фессалии на Константинополь. Но Алларих извернулся, уклонился от боя и вывел своих вестготов с награбленной добычей через Эпир и Иллирию к Паннонии, как раз в это время занятой бежавшими от подвластных гуннам ругов вандалами и аланами. Он нанёс беглецам такой удар, что они, завалив оба Норика трупами и покрыв их руинами, вырвались в Рэцию. Это было уже территорией Запада, и Стилихону пришлось спешно бросать все наличные силы против сородичей и их союзников. И он выбил их из Рэции на правый берег Рейна против галльской границы, но не успел довести дело до конца, ибо в оставшуюся беззащитной Италию уже вторгся Аларих и дошёл до Медиолана, где заперся император Гонорий. И пришлось Стилихону стремительно возвращаться в Италию и атаковать вестготов в день Пасхи, ибо промедление было смерти подобно. А это кое-кто счёл кощунством и запомнил. Выбитые в горы Иллирии и там окружённые вестготы оказались на грани гибели. А нужно ли было их уничтожать? Предательская политика Востока, умышленно толкнувшего Алариха на Запад и не сделавшего ни малейшей помехи его продвижению в Италию, была ясна и Стилихону, и Алариху. А ведь сдвинутые гуннами народы всё шли и шли с востока на запад, и было ясно, что Восточная империя постарается обеспечить им свободный транзит. Не то что не задержит, а напротив того — подтолкнёт золотом и уговорами на Западную империю. Гори весь свет, только не мы… Не на то рассчитывал Феодосий, деля империю между сыновьями… Так не стоит ли перетянуть Алариха на сторону Запада, с его помощью отбить у Востока Иллирию, сделать её предмостным укреплением Италии, а там подумать и о походе на Константинополь, о коронации сына Стилихона диадемой Востока? На сына Стилихон мог положиться — этот не предаст отца и его дело… Но — не забывай о Гонории. Плевать ему было на судьбу Аркадия, но сын Стилихона на восточном престоле — а ему, недоумку, и тут Стилихон весь мир своей властной фигурой закрыл, ему шептуны неустанно в уши льют клевету, что хочет Стилихон его убрать и вместо него сесть… Стоило бы…

Переговоры с Аларихом были начаты и оказались успешными. Аларих получил высокое звание магистра армии, вестготы стали федератами Запада, а Иллирия фактически была присоединена. Но в Италию ворвалась новая орда врагов. Это была именно орда — ты знаешь смысл этого гуннского слова?

— Очень приблизительно.