Жюль Верн ест носорога / Jules Verne Eats a Rhinoceros

ПУЛИТЦЕР. Так ты действительно женщина. Чего ты ожидала? Ты представляла себе, что они у тебя в долгу? Потому что никто здесь ничего тебе не должен. Ты думаешь, я не знаю, каково это, когда тебе отказывает чурбан? Когда я впервые попал в этот безумный бизнес, никто не желал принимать бедного иммигранта всерьез. Они смеялись над тем, как я говорю. Можешь ты себе такое представить?

МАКГОНИГЛ. В это трудно поверить.

ПУЛИТЦЕР. И у меня ничего не было, как и у тебя, и, возможно, я говорил не так, как все, но я был чертовски упрям, не отступался, и теперь мне принадлежит самая большая газета в Нью-Йорке.

НЕЛЛИ. И все эти глупые люди, которые смотрели на вас свысока, и смеялись над вами, и отказывали вам, и снова и снова захлопывали дверь вам в лицо… Теперь они наверняка сожалеют об этом.

ПУЛИТЦЕР. Я надеюсь, эти сучьи дети сожалеют. Каждый день моей жизни я работаю для того, чтобы заставить их сожалеть еще больше.

НЕЛЛИ. Тогда подумайте, как будете сожалеть вы, если откажете мне, я стану самым знаменитым репортером в мире?

ПУЛИТЦЕР. Дорогая моя, наглости тебе не занимать.

НЕЛЛИ. Пусть так, но в любом случае, таланта у меня больше, чем у любого, кого вы встречали в своей жизни.

ПУЛИТЦЕР. Не то, чтобы я не хотел тебе помочь. Я просто не знаю, что с тобой делать.

НЕЛЛИ. Отправьте меня во Францию взять интервью у Жюля Верна.

ПУЛИТЦЕР. Жюля Верна? Не отправлю я тебя во Францию, чтобы поговорить с Жюлем Верном. Кто-нибудь во Франции может поговорить с Жюлем Верном и прислать мне текст. Я потрачу деньги ради чего? Чтобы ты побывала во Франции?

НЕЛЛИ. Но это будет отличная история!

ПУЛИТЦЕР. Какая история? Нет у тебя истории. У тебя есть идея, что тебе хочется поехать во Францию и встретиться с Жюлем Верном. Послушай, что я тебе говорю, и это важно. Если Нелли Блай отправится во Францию, чтобы поговорить с Жюлем Верном, это не история. Если Нелли Блай отправится во Францию и даст Жюлю Верну крепкого пинка, возможно, это история.

НЕЛЛИ. Вы хотите, чтобы я дала Жюлю Верну крепкого пинка?

ПУЛИТЦЕР. Слушай внимательно то, что я говорю, и запоминай. Если Жюль Верн ест капусту, это не история. То, что Жюль Верн ест капусту. Ясно?

НЕЛЛИ. Да.

ПУЛИТЦЕР. Но если Жюль Верн ест носорога, это история. Ты понимаешь, о чем я толкую? Человек ест носорога – это история. Человек ест капусту – не так, чтобы очень. Великий человек или нет. Франция или нет. В этом все дело. Никто не становится историей, если что-то не случается.

НЕЛЛИ. Вот что я предлагаю. Отправьте меня во Францию, и я вернусь с семьей иммигрантов и напишу серию статей о том, каково это, быть иммигрантом, плыть на корабле, по самым дешевым билетам, какие люди вокруг, что они едят, как к ним относятся, какие у них надежды и мечты, что происходит, когда они прибывают в Америку…

ПУЛИТЦЕР. Забудь Францию. Не отправлю я тебя во Францию. Ты думаешь, что я набит деньгами? Микгуникл, скажи этой девушке, что я не набит деньгами.

МАКГОНИГЛ. Он не набит деньгами.

НЕЛЛИ. Хорошо. Отправьте меня куда угодно. Я поеду куда угодно и сделаю все, чтобы написать историю. За историей я отправлюсь на Луну. Я готова поехать в Бруклин.

ПУЛИТЦЕР. В Бруклине никаких историй нет.

НЕЛЛИ. В Бруклине есть миллион историй. Мне просто нужно найти одну, в которой мужчина ест носорога, а не капусту.

ПУЛИТЦЕР. Знаешь, ты просто безумная девушка. Мне надо отправить тебя в дурдом.

НЕЛЛИ. Отлично. Я отправлюсь в дурдом.

МАКГОНИГЛ. Любому, кто хочет работать здесь, самое место в дурдоме.

НИЛЛИ. Я напишу историю о том, какого быть женщиной в дурдоме.

ПУЛИТЦЕР. Но ты не сможешь попасть в дурдом, если ты не безумна.

НЕЛЛИ. Вы только что сказали, что я безумна.

ПУЛИТЦЕР. Не в том смысле, что у тебя не все в порядке с головой. Просто ведешь себя, как безумная.

НЕЛЛИ. Вы уверены?

ПУЛИТЦЕР. Да, я уверен. Уверен в чем?

НЕЛЛИ. Вы уверены, что человек должен быть безумен, чтобы попасть в дурдом? Вам известно, какая там жизнь?

ПУЛИТЦЕР. Да как человек может знать, безумен он или нет?

НЕЛЛИ. А как они узнают, что я не безумна?

ПУЛИТЦЕР. Потому что тебе туда не попасть.

НЕЛЛИ. Но я могу притвориться безумной. Тогда меня возьмут туда, и я поживу среди пациенток какое-то время, скажем, неделю или чуть дольше. Потом Макгонигл придет и вытащит меня оттуда. «Две недели в дурдоме». Цикл статей Нелли Блай. Храброй девушки-репортера, которая смогла проникнуть в дурдом, чтобы рассказать всем о тамошней жизни. Это не капуста. Это носорог.

ПУЛИТЦЕР. Возможно, маленький носорог, но опасно.

НЕЛЛИ. Разумеется, опасно. Это носорог. А без опасности была бы капуста.

ПУЛИТЦЕР. Нет. Я не могу подвергать женщину опасности. Но мужчину я бы отправил.

НЕЛЛИ. Вы говорите мне, что не можете нанять женщину, поскольку она не способна выполнять опасные задания? Я добровольно вызываюсь выполнить опасное задание, и вы не посылаете меня, потому что я – женщина?

ПУЛИТЦЕР. Вижу, ты меня понимаешь.

НЕЛЛИ. Но это безумие.

ПУЛИТЦЕР. Нет, это не безумие. Безумие – это сумасшествие, и сумасшедших мы отправляем в дурдом, и я не собираюсь отправлять туда женщину.