Живая память. Том 3. [1944-1945]

И, как всегда, там, где бывало особенно жарко, впереди оказывался Сафар. Артиллеристы на руках катили орудие по узким, заваленным всевозможным хламом улицам, в упор расстреливая фашистов. Только за первый день боя на улицах Вильнюса его расчет уничтожил два орудия, три пулемета и около сорока человек взял в плен.

13 июля Москва салютовала доблестным советским воинам, освободившим Вильнюс. Но часть Литвы еще была в руках врага. Сюда гитлеровцы бросили 6-ю танковую дивизию «Великая Германия». В ночь на 16 июля 1944 года 8-я гвардейская гаубичная артиллерийская бригада под командованием полковника Дмитрия Ефимовича Старынина сосредоточилась северо-западнее литовского местечка Жежморяй.

Спать воинам бригады в эту ночь не пришлось. Надо было совершить ночной марш, чтобы догнать наступающие части. Густые столбы пыли поднимались высоко над дорогой, покрывая серой пеленой машины, орудия и людей. Трудно было двигаться, дышать. Но Сафар даже и в этой обстановке выглядел молодцевато. И вдруг на окраине леса загремели выстрелы.

— Танки! Справа танки! — крикнул разведчик.

Около шестидесяти тяжелых танков и штурмовых орудий, да тридцать бронетранспортеров с автоматчиками показались из леса и устремились в район расположения артиллерийских полков бригады.

Артиллеристы, усталые после ночного перехода, не успев выбрать огневые позиции, как следует окопаться и привести в боевую готовность орудия, вынуждены были вступить в бой. Прорыв немецких танков угрожал захватом важного узла шоссейных дорог, ударом по тылам наших войск и выходом неприятеля к Вильнюсу. Допустить этого нельзя. Любой ценой надо задержать вражеские танки!

Всю тяжесть боя приняли на себя 213-й и 214-й гвардейские гаубичные полки. Подпустив танки на близкое расстояние, расчеты боевого охранения дружно открыли огонь. По тревоге с хода стали развертываться и остальные батареи полков. Бойцы взводов управления выдвинулись вперед и заняли оборону впереди орудий.

Первая атака была отбита. Оставив во ржи шесть горящих танков, гитлеровцы повернули обратно к лесу.

Не успел ветер отнести в сторону пыль и дым боя, как началась вторая атака. На этот раз немецкие танки пошли на пятую батарею 213-го артполка. Его первое орудие стояло чуточку в стороне, и им командовал гвардии старший сержант Амиршоев. Сафар хорошо видел, как, поливая огнем, лязгая гусеницами, на их батарею неслись семнадцать «тигров» и «пантер».

Артиллеристы открыли огонь. Но также огонь открыли и танки. Ранены многие бойцы расчета. Оставшись вдвоем с наводчиком, Сафар приказал ему занять позицию с противотанковым ружьем, а сам встал у прицельного приспособления, стараясь поймать в перекрестие панорамы головной танк. Вскоре ему это удалось. Глухо грохнуло орудие. Охваченный пламенем танк замер на месте.

Теперь Сафар работал один за шестерых. Сам подносил снаряды, сам заряжал орудие, вертел рукоятку поворотного механизма, ловил в перекрестие панорамы вражеский танк…

— Амиршоев, танки слева! — услышал он крик командира батареи Василия Григорьевича Вирлова.

Два танка шли на его орудие. Быстро повернув гаубицу в сторону подходивших танков, он хотел уже скомандовать себе «Огонь!», как что-то тяжелое ударило его в спину. Густой туман застлал глаза. Скрючившись от невыносимой боли, Сафар присел на лафет.

Потом, собрав все силы, Сафар выпрямился во весь свой богатырский рост, схватил снаряд и зарядил орудие. Выстрел. Недолет. Другой. Снова недолет. А танки все ближе и ближе…

Теперь на орудие Сафара неслись шесть танков. Но его израненная гаубица продолжала грохотать. Три танка уже пылали. Напрягая последние силы, истекающий кровью Сафар каким-то чудом все же сумел зарядить орудие и, подпустив четвертый танк так, чтобы промаха быть не могло, выстрелил.

Но увидеть, как загорелся четвертый вражеский танк, он уже не смог. Покачнувшись, Сафар повис на прицельном приспособлении.

…17 июля 1944 года на площади в небольшом литовском селении Жежморяй прогремел прощальный воинский салют. В последний путь провожали мы своих товарищей-гвардейцев, пройдя с ними немало фронтовых дорог. Весь литовский поселок от мала до велика шел за траурной процессией.

В дивизионном боевом листке были помещены стихи гвардии сержанта Юрия Гордиенко:

Но нет, не умер Амиршоев —
В делах гвардейского полка
Живет его душа большая,
Живет и будет жить в веках.

Девяносто девять артиллеристов за отвагу и храбрость, проявленные в бою с фашистскими танками, были удостоены правительственных наград. Гвардии старшему сержанту Сафару Амиршоеву присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.

Лицом к огню