Живая вода

«Автобус до Светлой Поляны…»

Автобус до Светлой Поляны.
Сентябрь летит в бесконечность.
Берёзовым соком раны
Не вылечишь. Время не вечность.
Не вылечишь. Да и не нужно.
Автобус со скоростью света.
Сентябрь – а сухо и душно,
Сентябрь, а кажется – лето…
Автобус – свидетель попутный,
Всё те же сиденья и стёкла.
В них неба кусочек мутный,
Сентябрь, как кофе тёплый…
Приехали. Всё как обычно.
Ну, разве листва поредела.
Слезинка… Ловите с поличным.
А солнце (ну надо же!) село…

«Я ношу в себе воспоминанья…»

Я ношу в себе воспоминанья
О тебе. Как торбу, как плаценту,
Как автограф неизвестного кумира;
За хранение плачу проценты,
А они не дремлют. Крокодилы,
И другие – бегемоты и собаки,
Так и то, должно быть, не кусают,
А они терзают, всё терзают,
Не дают мне спать, оберегают
От чужих. Как торбу,
Я несу тебя и плачу,
И удачу, я пою тебе удачу,
И, как кобру, эту торбу
Не снимаю,
И несу её, несу, и вспоминаю –
Вздохи, ночь, и все твои цитаты,
И они, закованные в латы,
Все живут во мне, живут, не угасают,
И как звёзды – всё мерцают и мерцают…
Я ношу в себе воспоминанья –
Очищенья, ощущенья, осязанья…

«Этим летом мне товарищ – чёрный чай…»

Этим летом мне товарищ – чёрный чай.
Я мороженым ванильным таю, таю…
Обнимаются ресницы – снится Гай
Юлий Цезарь – император – баю, баю…
Баю, баю – шепчет месяц голубой,
Шепчет море и русалки – баю-баю.
Шепчет кесарь полусонною губой,
Я мороженым ванильным таю, таю…

«Мёд-блины. Но сейчас – не поминки…»

Мёд-блины. Но сейчас – не поминки.
День обычный. Янтарный день.
Всё ловить в лопухах былинки,
И смотреть, как садится тень.
Вот ведь тоже весёлое лето –
Хрупкий сон уронить под кровать,
И писать на цветах приветы,
И в горячее море бросать.

«Карасём на сковородке…»

Карасём на сковородке
Целый день лежать на пляже,
Забывать, что есть на свете
Очень длинная зима.
Есть костюмы и колготки,
Есть шарфы, пальто, и даже
Мне бродить в цветном берете
И слегка сходить с ума.

«От нашей ссоры – в глушь, в Москву…»

От нашей ссоры – в глушь, в Москву,
Но ты – лелей мою неправду.
И пусть она, как кровь кентавра,
Прильнёт к лодыжкам и виску.
Плющом все жилки обовьёт,
И в волос каждый просочится.
Она – не пиво и не мёд,
А только мёртвая водица.
Ты ею двери окропи,
И напои цветы и стены.
В деревню, в глушь… Несносный, спи!
Но в снах – лелей мои измены.

«Я хожу по мёртвым залам…»