Живет, не унывая, арена цирковая. Озорные рассказы

– Я правда Брежнев! Какой раз из-за него в глаз получаю! Вот, паспорт ношу! – прикрывая заплывшее око, протягивает сквозь прутья изрядно покоцанный документ…

Там чёрным по белому написано: Брежнев Леонид Иванович.

Морская прогулка

Батуми. Лето. Гастроли…

На выходной день местная дирекция цирка вместе с профкомом, как это было заведено при советской власти, организовали досуг: устроили для коллектива приехавших артистов морскую прогулку. Вокруг, куда ни посмотри – красота, глаз не отвести! Что вы хотите – Кавказ, Аджарские горы, море!..

Здесь же море забегаловок с грузинскими винами, хоть залейся. Ну что за выходной без вкушения плодов Бахуса! Какая-то часть коллектива, естественно, вкусила, то есть бахнула. Кое-кто крепко. Но держатся стойко, как оловянные солдатики. Секретари профкома, комсомола, парторг-само внимание! Опекают неблагонадёжных, злым шёпотом читают им наставления, стыдят, взывают к ещё спящей в законный выходной день совести…

…Золотыми бликами играет ласковое море. Мерно тарахтит прогулочный катер, обдуваемый сладкими южными ветрами. Кучерявятся пенные барашки лазурной волны – благодать! Публика подставляет лица под щедрое курортное солнце, щурится. Кое-кто втихую продолжает разливать щедрые дары нежной лозы, добавляя градус к градусам такого же щедрого лета.

Настойчивые приказы партийно-комсомольско-профсоюзного начальства: «Прекратить!» в этот день имели слабое воздействие. Плохо доходили до освободившегося пролетарского сознания клятвенные обещания ниспослать на хмельные головы все кары небесные по возвращению на сушу. А дело, надо напомнить, происходило на море.

Волна всё круче. Катер, словно на американских горках, – вверх-вниз, вверх-вниз…

Минут через сорок коллектив разделился на две группы. Одна – основная, которая с лицами цвета морской волны прилипла к бортам и, наклонившись, на разные голоса «звала Ихтиандра» и «хвалилась харчами». Среди них и суровое начальство. Вторая, малочисленная и малотрезвая, с розовыми лицами, с недоумением смотрящая на первую…

На пирс все вышли, шатаясь. Одни молчаливые и измотанные, другие весёлые и галдящие: «Хорошо прокатились!».

Итог выходного дня подвёл самый нетрезвый бывалый акробат, который, по-отечески положа руку на плечо парторгу, философски заметил:

– Ты вот страдаешь, а я нет. Почему? A-а, не знаешь!.. – многозначительно поднял он палец вверх и закончил мысль: – Ещё наш друг Шекспир спрашивал: «Пить или не пить? Вот в чём загвоздка…».

Гена

Сочи. Солнце, море, пляж. В цирке выходной…

На нагретой гальке возлежат три тела с уставшими мышцами. Расслабляются, загорают. Кемарят…

Слышат сквозь дрёму басовитый с хрипотцой голос:

– Гену погладить не хотите?

Приоткрывают глаза. Напротив солнца стоит чёрный мужской силуэт, который с интимными интонациями снова вопрошает:

– Гену погладить не хотите?

Один из цирковых, у которого ешё есть силы говорить, отвечает:

– Уже…

– Что уже?

– С утра гладили, каждый своего… Гену.

– А-а! – говорящий оказался с чувством юмора, быстро сообразил. – Да, но такого вы ещё не гладили!..

– Мужик! Тебе что, некому погладить? Тогда надо жениться… – раздаётся совет другого циркового, бывалого.

– Уже. Но у меня Гена сам по себе, жена сама по себе. Гена-кормилец!

– Так ты его ещё и за бабки даёшь гладить? Нормально, пацаны? Как мы-то до этого не додумались! Иди вон к девочкам, погладят! Мы как-то не по этому делу…

– Да мне всё равно – мальчики, девочки, тёти, дяди – лишь бы гладили.

– Слушайте, дайте я взгляну на этого извращенца! Любопытно! – ещё один цирковой, до этого молчавший, приподнимается, солнце перестаёт ему светить в глаза, он всматривается и начинает тихо трястись от хохота. Вскоре к нему присоединяются и остальные…

На руке предлагающего погладить Гену распластался миниатюрный зелёный крокодильчик…

Мухи

Симферополь. Лето. Жара. Да что там – пекло! В цирке за кулисами дышать нечем. Все двери нараспашку.

В программе два крупных номера – смешанная группа животных под руководством одной известной дрессировщицы, назовём её Лола К., и аттракцион с тиграми Степана Денисова. Цирк маленький, животные стоят недалеко друг от друга.

В смешанной группе: лама, пара верблюдов, крупный баран, лисы, обезьянки и прочая живность. В аттракционе – понятно.

У Денисова в помощниках-легендарный Витя П. Широко известный в цирковом мире как профессионал и как непревзойдённый матерщинник. Он ухитрялся из нецензурных слов строить такие небоскрёбы и крутить такие лингвистические пируэты, что любые самые выдающиеся акробаты с архитекторами со своим творчеством, по сравнению с ним, просто пацаны в коротких штанишках. О нашем П. сочинили слоган: «Витя без мата, что щи без томата!».

В запале, когда шло представление, он нет-нет да выдавал громко и виртуозно очередной свой вербальный шедевр, да так, что слышали зрители. Смех, аплодисменты, очередной выговор – устный от Денисова и, как правило, на бумаге от местной дирекции…