Живи с молнией

Когда понадобилось перейти от теоретических абстракций к конструкции прибора, Мэри оказалась такой же беспомощной, как и Фабермахер. Не имея никакого опыта в проектировании, она наивно думала, что достаточно набросать на доске рисунок детали, чтобы ее можно было точно выполнить из стали, латуни или стекла. Эрику пришлось напомнить ей, что атмосфера из водорода - это парафиновое полушарие, в котором атомы водорода заключены в молекулы углеводорода, что вся эта тяжелая масса нуждается в прочной опоре. Каждое изменение в геометрической конструкции означало изменение в ее вычислениях.

Потребовалось несколько часов, чтобы из абстрактных вычислений создать практически выполнимый проект опыта. По временам спор всецело завладевал вниманием Эрика, и он забывал, что перед ним женщина, с которой он когда-то был на грани близости. Но потом она вдруг опиралась рукой о бедро или скрещивала на груди руки, и он сразу терял нить мысли. Несмотря на это, за несколько часов они успели проделать большую работу. Эрик так и не доискался причин происшедшей в ней за этот год перемены. В середине дня они решили сделать перерыв и позавтракать. Он молча следил, как она кладет мел и собирает свои бумаги, и решил положить конец недомолвкам.

- А сегодня вечером вы, надеюсь, не заняты? - спросил он.

Мэри взглянула на него, сдвинув брови, словно за несколько последних секунд мысли ее успели унестись куда-то очень далеко.

- Вечером я уже не смогу работать, - сказала она. - Да и кроме того, я думаю, что мы закончим после завтрака.

- Я говорю не о работе.

Их взгляды встретились, и она как будто даже растерялась от неожиданности.

- Послушайте, Эрик, ведь это было так давно, - не сразу сказала она. Я... ну, словом, я почти что помолвлена. Во время своей поездки я, вероятно, обвенчаюсь.

- Я не знал, что вы уезжаете, - растерянно произнес он.

- Разве вы не слышали, что я получила Тугенхеймовскую стипендию и в будущем году еду за границу? Об этом писали во всех газетах.

- Знаете, Мэри, вы можете получить Нобелевскую премию или выйти замуж за английского короля, но наш арджайлский "Таймс" вы ничем не проймете.

- Теперь понятно, почему вы меня так и не поздравили, - сказала она. А я думала, что вы сердитесь.

- Я на вас никогда не сердился. Если я сердился, так только на самого себя за то, что в прошлый раз был таким дураком.

- О, нет, Эрик, - мягко сказала она. - Я ведь все поняла.

Надо бы ее поздравить, подумал он, но слова, которые говорятся в таких случаях, не приходили ему на ум. Он взглянул ей прямо в лицо. Губы ее раскрылись, а в глазах было сочувствие. Но он хотел от нее не сочувствия. Его пронзила резкая боль утраты.

- За кого вы собираетесь замуж? Я его знаю? - медленно спросил он.

- Нет. - Она чуть-чуть качнула головой. - Он здешний, чикагский адвокат, его зовут Антон Реми... Он очень славный, - вызывающе добавила она, но Эрик не обратил внимания на этот маленький признак слабости.

- Это, что же, случилось внезапно?

- Нет. Я была давно знакома с ним, но узнала поближе месяцев шесть назад. Сначала он мне казался довольно поверхностным, однако на самом деле это совсем не так. Просто я слишком привыкла к нашей университетской публике.

- И она теперь вам кажется серенькой? - спокойно спросил Эрик.

- А разве мы не такие? Разве я не была похожа на мышь?

- А теперь на что вы похожи?

- Вы пытаетесь наказать меня, Эрик? - серьезно спросила она.

- Да, вы правы, - признался он и вздохнул. - Но что толку? Пойдемте, и вы расскажете мне о вашей стипендии.

Пока Мэри неторопливо надевала шляпу и перчатки, Эрик думал, что она совсем непохожа на женщину-физика. Его охватила бешеная ревность. Они молча дошли до кафетерия.

- Стипендию мне дали для работы по нейтронам, - сказала она. - Кроме опыта, который собираетесь ставить вы с Траскером, у меня идут еще три опыта - в Массачусетском технологическом институте, в Гарварде и в университете Дьюка.

Эрик быстро обернулся к ней.

- Что это за опыты?

Когда она сказала, он покачал головой с ироническим восхищением.

- Плохой вы делец! Вам надо составить программу исследовательской работы в общегосударственном масштабе. Мы будем работать, а вы будете собирать результаты и писать статьи!

Она поняла, что, несмотря на его тон, это не шутка, и взгляд ее стал еще более сочувственным.

- Но ведь все так работают. Вы же знаете это.

- Разумеется. Забудьте об этом, Мэри. - Он взглянул ей в глаза. - Я просто ревную. Я ревную к этому адвокату. Я ревную ко всем физикам, с которыми вы имеете дело. И, ради Бога, не говорите мне, что я не имею на это права. Никто лучше меня этого не знает, но, черт возьми, я все-таки ревную!

- Эрик, не нужно мучиться! - Она положила руку на его локоть. - Прошу вас!

- Вы не хотите, чтобы я мучился? - бесстрастно спросил он.

- Не хочу.

- Так докажите это.

Он сказал это резко, без всякой мольбы в голосе. Он сказал это, чтобы наказать Мэри за сострадание в ее взгляде. Он сказал это потому, что ему действительно этого хотелось.