Живи за двоих

— «Здравствуй, Иван. Меня зовут Владимир. Я — писатель. Я придумал тебя. Но это не решает твоей судьбы. Это не лишает тебя твоего выбора. Ты волен делать всё как ты хочешь. Ты можешь исцелиться. А я больше не буду писать о тебе. Теперь свою жизнь ты будешь писать сам. Прощай».

На лице больного появилось выражение спокойствия и умиротворения. Он медленно положил книгу и сел на стул.

— Спасибо. Спасибо… Я теперь… теперь… сам. Сам могу.

Начмед ещё раз махнул рукой санитарам, чтобы они не приближались. Потом медленно подошёл к столу, за которым сидел Иван, осторожно взял в руки ручку, которой угрожал пациент.

— Иван? Ты меня слышишь? Теперь ты всё понял. Сейчас пойдёшь в палату, поспишь. С завтрашнего дня ты сам будешь решать всё.

— Да… да, — тихо ответил больной.

Начмед подозвал Станислава.

— Слава, отведи его в палату. Пусть аккуратно вколют три кубика флуспирилена. Потом уложат спать.

— Всё понял, — шёпотом ответил молодой врач.

Когда пациента увели и тот заснул после укола, Станислав зашёл в кабинет начмеда.

— Игорь Валентинович, я поражён! — всплеснул руками молодой психиатр. — Вы встроились в бредовое переживание больного! Я где-то читал, что это опасно…

— Да, верно. Видишь ли, большинство пациентов на высоте бреда внушаемы. Но попытка суицида была реальной. Мне пришлось рискнуть.

— Да уж. — Станислав сел за стол. — Пациент открыл книгу и нашёл то, что ожидал увидеть. Даже имя «автору» придумал. Но вы здорово рисковали. Что если в «послании» от этого своего писателя больной «увидел» бы призыв к суициду?

Начмед задумался, глядя в зарешеченное окно.

— Думаю, он бы не посоветовал Ивану такого.

— Кто? — непонимающе спросил Станислав.

— Автор, — спокойно ответил Игорь Валентинович. — Бред, конечно. Но откуда ты или я можем знать, что всё вокруг, да и сами мы — настоящие? А? Что мы не выдумка писателя?

— Ну, я… — опешил Станислав. — Игорь Валентинович, вы меня пугаете…

Заметив напряжённый взгляд младшего коллеги, начмед рассмеялся.

— А здорово вы меня!.. — рассмеялся в ответ Станислав.

— Но согласись, Иван прав, что твои имя-фамилия как нарочно придуманы? Это же надо — Станислав Вениаминович!

— Ну да!

Коллеги посмеялись.

— Всё, Слава, иди уже работай, — весело махнул начмед в сторону двери. — «Выдумка писателя».

Станислав, улыбаясь, встал со стула и вышел в коридор.

Игорь Валентинович посмотрел ему вслед, потом повернулся в кресле в сторону окна. Лицо его стало серьёзным.

— Напугал? Нет. Каждый сам пугает себя. Каждый — сам себя.

3-9 сентября 2009 г.

♪ Union Jack — Two Full Moons And A Trout (Caspar Pound Remix)

Асклепиад

VI век до н. э.

Жаркое солнце щедро одаряло теплом землю Эллады. Ученик при храме бога Асклепия по имени Аристокл сидел под ветвями старой оливы. Он изучал пергаменты по искусству исцелять людей от болезней. За годы усердного труда послушником при храме бога врачевания Аристокл узнал многое о целебной силе трав, заговоров и молитв, изучил приёмы вправления вывихов и переломов. Но душу его занимала печаль. Уже целых полтора года ученик не мог завершить обучение при храме.

Аристокл оторвался от своих пергаментов, видя, как к нему подошёл другой ученик-медик по имени Менелай.

— Приветствую тебя, Аристокл, — Менелай присел на траву.

— Здравствуй, — ответил ему Аристокл.

— Изучаешь пергаменты? Почему не в храме?

— Свежий воздух помогает запомнить больше из написанного. А как твоё учение?

— Сегодня я прошёл обряд. Я видел сон! Я видел его, друг мой Аристокл!

— Асклепий явился тебе? — взволнованно спросил Аристокл. — Как он выглядел? Что он сказал тебе?

— Было как наяву. Он выглядел старцем. Поблагодарил меня за усердие в учении. Даровал мне рецепт лечения проказы и велел идти в Акропы, чтобы там помогать прокажённым. Сегодня я предстал перед старейшинами. Рассказал о сновидении. Они считают моё учение оконченным. Завтра перед всеми послушниками меня объявят асклепиадом.

— Я так рад за тебя, друг Менелай! — воскликнул Аристокл.

— Спасибо, друг! Отец будет очень рад, когда узнает, что его сын стал врачевателем! А как твоё учение, брат?

— Знаешь… — растерянно проговорил Аристокл, с грустью взглянув на свои пергаменты. — Боги прогневались на меня. Я не могу исполнить обряд. Пытался много раз, но Асклепий не дарует мне благословения.

— Сколько раз ты молился в храме?

— Множество. Множество раз. Молился усердно. Но всё тщетно. Я в отчаянии.

— Ты правильно выполняешь обряд? Ничего не упускаешь?

— Всё верно до мелочей.

— Но Асклепий не является тебе? Ты ни разу не видел сновидений в храме?

— Ни разу.

— Я знаю тебя, Аристокл, как честного и прилежного послушника. Ты обязательно станешь великим врачевателем. Для меня загадка, почему боги не посылают тебе благословения. Но ты должен верить.

— Да, наверно. Ты прав. Спасибо тебе, друг Менелай…