Живи за двоих

— Какая нужда привела тебя в эту деревню в день праздника великой Панакеи, когда ты должен был быть в храме? — спросил Геронт.

— Меня привела туда болезнь одного отрока по имени Эномай. Болотная лихорадка грозила ему смертью. Но волей Асклепия и моими стараниями мальчик выздоровел.

Старцы переглянулись.

— И ты утверждаешь, что исцелил его? Как мы можем знать, что ты говоришь правду? — строго спросил Геронт.

— Учитель, Аристокл говорит правду, — произнёс жрец Афиний. — Вчера из Элеи в храм прибыл раб некой женщины по имени Клеона. Он просил, чтобы кто-нибудь из жрецов исцелил сына этой женщины — мальчика по имени Эномай.

— Но Аристокл уже покинул Афины к тому времени и утверждает, что направился именно к этому мальчику в Элею. Откуда он узнал?.. — удивлённо спросил другой учитель.

Геронт нахмурился.

— Аристокл, объясни нам, как ты узнал, что ребёнку требуется помощь врачевания?

— Учителя! Накануне праздника великой богини Панакеи мне было видение. Во сне я увидел, что ребёнок болен.

— Почему же ты не явился совету? Ты видел сон в храме?

— Нет. В своей опочивальне.

— И, поддавшись этому видению, ты оставил храм, зная, что будешь наказан?

— Я сожалею. Но, прибыв в Элею, я действительно нашёл там больного отрока. Мои молитвы и отвары помогли мальчику. Великие учителя! Столько лет вы учили меня в стенах храма быть верным воле великого Асклепия. Я не оправдал ваших надежд. Я покину храм сегодня на закате.

В стенах зала совета повисло молчание. Афиний что-то тихо шепнул старейшине Геронту. Геронт посмотрел на остальных жрецов. Те молча кивнули старейшине как бы в ответ на его безмолвный вопрос. Геронт улыбнулся и посмотрел на ученика.

— Нет, послушник, — произнёс старейшина. — Ты покинешь храм завтра, после благословения Асклепия. Потому что твоё послушание при храме окончено. Ты прошёл последнее испытание. Асклепий явил тебе своё благословение.

Двенадцать жрецов встали перед удивлённым Аристоклом.

— Аристокл из Эвбеи, подойди ближе к своим учителям. С благословения великого Асклепия, явившего тебе свою милость в видении, милостивых Панакеи и Гигиеи, чьей волею ты смог спасти жизнь ребёнка, объявляю тебя асклепиадом. Подойди, надень гиматий слуги Асклепия и прими благословение твоих учителей.

4-27 сентября 2009 г.

♪ HI-FI — Нить

Транзит

Sic transit vita homini.

Так проходит жизнь человека.

Пролетаешь мимо городов, в которых не был. А если пролетаешь мимо — значит ли это, что ты здесь был? Наверно, да. Всё же был.

Это была обычная командировка. Конец ноября. Долгий перелёт через несколько городов. Через Иркутск, Красноярск и Новосибирск в Томск — пункт назначения. Долгие ожидания в аэропортах разных городов. Разные люди рядом, незнакомые. Их видишь только раз в жизни. Раз в жизни, чтобы больше не увидеть никогда. Так и проходит жизнь. Мимо людей и событий, которые мелькают, чтобы не повториться в твоей жизни никогда. Мелькают, чтобы вообще никогда не случиться в твоей жизни…

В аэропорту Красноярска наш транзитный рейс застрял на сорок пять минут. Все пассажиры вынуждены были проводить бесполезные минуты в зале ожидания. Я тоже скучал, разглядывая интерьер и окружающих пассажиров.

На табло у стеклянных шлюзовых дверей красными знаками высвечивался номер и направление рейса. И тут, рядом с этим табло, я увидел её — неприметную с виду девушку в бежевом пальто. На ней была светлая, в тон пальто, вязаная шапочка, которая почти полностью скрывала пряди волнистых светлых волос. Как и остальные пассажиры, девушка ожидала своего рейса. В её глазах читалась какая-то еле заметная грусть. Может, это была просто усталость от утомительного ожидания, но мне тогда показалось иначе.

«О чём ты грустишь, незнакомка?» — думал я, глядя на неё. Ответа я не знал. Но мне так хотелось узнать. Узнать её. Нас разделяло расстояние в десять метров и объединяло время — общее время: сорок пять минут ожидания в аэропорту чужого города.

Девушка открыла свою сумочку и достала мобильник. При этом она выронила кожаную перчатку. Я подошёл и поднял её. Наши взгляды встретились.

— Вы обронили… — как-то невпопад произнёс я, протягивая девушке перчатку.

Она посмотрела на меня. Вежливо улыбнулась.

— Спасибо, — произнесла она и взяла перчатку из моей руки.

Я кивнул.

— Пожалуйста, — тихо ответил я и отошёл.

До посадки на рейс оставалось семь минут. Я стоял в десяти метрах от неё и смотрел. Смотрел на её светлые волосы, тонкие пальцы, державшие мобильный, её грустные глаза. Она кому-то позвонила. Ни тени улыбки не появилось на её прекрасном лице, когда этот кто-то ответил ей. Мне было неважно, с кем и о чём она сейчас говорит.

Важно было другое.

Я люблю её. Она — моя судьба. Или… нет. Или всего лишь транзит. Что, если…

В зал вошла работница аэропорта.

— Транзитные пассажиры, следующие до Новосибирска! Подходим для посадки! Посадочные талоны не забываем!

Мой рейс. Я двинулся к дверям выхода. Она осталась на месте. У неё другой рейс.

У неё другая жизнь. Другая судьба.