Живое золото (СИ)

Распылители - похожие на танки машины, управляемые сидящими внутри них людьми - двигались за стеной. Их не было видно из-за стены, но обитатели машин с помощью специальных очков ясно видели всё, что происходило перед ними.

Маги - большие, шипастые, похожие на ящеров - продолжали наступать. В их мерном шаге не было заметно никаких признаков удивления или страха от столкновения с оружием, никогда ранее не применявшимся в бою. Всё вперёд и вперёд продвигалось их войско, всё меньше расстояния оставалось от них до светящейся стены...

Управляющие распылителями люди недоумевали: что происходит? Неужели интервенты позволят уничтожить их без боя? Или у них затаено какое-то секретное оружие, которое можно употребить последний момент?

Когда до стены оставался какой-нибудь десяток метров, маги остановились. Ровным строем поставили щиты на землю. Подняли с глаз плотные кожаные очки... Глаза людей-ящеров оказались рубиново-красными, налитыми кровью. Они стояли, сверля взорами неотвратимо надвигающуюся на них ослепительно сияющую смерть... Солдаты Острога в распылительных машинах невольно замерли, предвкушая катастрофу- свою или чужую...

Маги нахмурились. Из их красных зрачков вырвались сверкающие капельки крови - и брызнули на приблизившуюся стену... Шарики крови летели вперёд, дымясь и прожигая всё на своём пути. На месте их попадания в непробиваемой стене возникли бреши... Огненная кровь людей-ящеров впитывала в себя убийственный газ, не оставляя ничего от светящейся едкой смерти.

Второй кровавый залп... Брешей в стене стало намного больше, прежде единая светящаяся плоскость превратилась в скопление отдельных белых облачков. Третий залп - и в защите Острога образовались крупные бреши, сквозь которые отряды магов бросились штурмовать распылители. Солдаты, изумлённые кровавыми выстрелами, сначала не могли поверить увиденному и потому не приготовились к сопротивлению. А шарики пылающей крови летели на их машины, оставляя в воздухе долго не гаснущий дымный след, и прожигали сверхпрочную броню...

От попадания крови на тела солдат человеческая плоть скукоживалась и мертвела. Воины, хоть чуть-чуть соприкоснувшиеся с адской жидкостью, из цветущих юношей превращались в мумии - безжизненные, тощие, цвета пергамента. За какие-то пятнадцать минут все распылители были выведены из строя, все солдаты мумифицированы. Люди-ящеры тоже не могли больше сражаться - они потратили слишком много крови, больше, чем предполагалось, и обессилели. Жить большинству из них, скорее всего, оставалось недолго.

Многие маги лежали, слегка постанывая, и глядели в небо бескровными белыми глазами; другие, сохранившие ещё силы, еле-еле брели назад, к берегу, где их собирала летающая на стрекозиных крыльях машина. Но их дело было сделано - смертельное оружие Срединной империи, световая стена, существовавшая в единственном экземпляре, была уничтожена. Более никто из воюющих сторон не мог применить это оружие в течение как минимум месяца.

У Срединного царства не было оружия, имеющего равную силу. Для того, чтобы привлечь к бою новые резервы, ввести новые технологии, требовалось время. Сопротивление атлантистам задыхалось...

А атлантисты явно готовились к новой атаке.

За стенами Хрустального дворца всё чаще мелькали оранжевые молнии - лучи воздушной разведки, ощупывавшие укрепления для новой атаки.

Из-за химических испарений, поднимавшихся от трупов магов и мумий солдат, небо из серого превратилось в зелёное.

Находиться во дворце стало опасно.

НЕ СЧЕСТЬ ЧУДОВИЩ В КАМЕННЫХ ПЕЩЕРАХ

Рублёва вывели из камеры и препроводили в Подземье, в бункер. Там скрывались все жители дворца, жизнями которых дорожил Ареопаг.

Андрей попал в одно помещение к художнику-косторезу Ивану Фёдоровичу Скорино. Художник был человеком колоритным. Большой чёрный берет, нос картошкой, грузное туловище на тонких ногах - всё это делало его похожим на гриб-боровик. Иван Фёдорович, когда-то маститый, уважаемый мастер, растерявший значительную часть своей славы благодаря дебошам, увлекался собиранием всего безобразного.

- Не так ли и Бог... там... нас собирает?... - говорил он тихо, показывая рукой на свою коллекцию.

В его комнате было темно и сыро, пахло чем-то терпким, холодным, потусторонним. Помещение освещалось тусклыми лампочками. Вдоль стен, обитых деревом, стояли нестройными рядами экспонаты богатой коллекции. Были там и огромные лосиные рога, и кандалы, в которых больше ста лет назад шли в Острог каторжники, и старые иконы с тёмными ликами, и много других интересных вещей. Говорили, что где-то у Лобстера хранится бедро Адама, первого человека на земле, найденное им в археологической экспедиции по северу Острожского края.

В углу лежали сложные композиции, вырезанные Лобстером на больших деревянных досках. Художник показывал их Андрею - одну за другой.

- А эта картина что значит? - спрашивал Рублёв, не понимая смысла его туманных аллегорий.

Иван Филиппович своим глуховатым голосом неторопливо объяснял ему свои туманные замыслы: