Живой Журнал. Публикации 2001-2006

Я смотрел фильм «Жёлтая подводная лодка» зимней ночью, сразу после новогодних праздников. Рядом с моим домом находился одноимённый клуб, и, когда в середине ночи, фильм кончился от подъезда клуба начал бить какой-то салютный миномёт. Так люди праздновали то, что главного Синего Жадину перевоспитали, и оказалось что его родная сестра — Синяя Птица.

05 октября 2003

История про болезни

Тьфу, опять заболел. Возвратный грипп какой-то.

Да, кстати, грипп происходит от французского gripper — схватывать. Это если кому интересно.

06 октября 2003

История про счастье неудачников

Я знал одного человека — он собирал неудачи. Собственно, он собирал не неудачи, а справки о них. Он собирал отказы. Дело в том, что человеку нужно было уехать, эмигрировать, да не просто так, а в качестве политического беженца. Экономических беженцев было уже пруд пруди, все мы — экономические беженцы, или становимся ими время от времени, когда едем через весь город на нелюбимую работу. Политические беженцы совсем иное дело, их мало. Звание политического — особый товар, это даже капитал.

Экономика, как всегда, причудливо мешается с политикой.

Итак, молодой человек собирал отказы — даже в библиотеке, кажется даже в продаже железнодорожных билетов. Он собрал их достаточно — и уехал.

Где он теперь — я не знаю. Видимо, успешлив в жизни. Срок показаться из-за границы ему не пришёл, это происходит с такими людьми позже, когда им можно привести с собой реальные плоды своей успешливости. Так в родную деревню приезжает свежий горожанин, топает по грязи в штиблетах, называет скотниц кисками.

Почему-то я пишу об этом зло — и сам не знаю от чего. Во мне нет священного огня нетерпимости и патриотизма. Есть лишь печаль.

06 октября 2003

История о любви

Вот читал один детективный роман. Там герои говорят так:

— Хелп ёселф, — усмехается Линда и выходит из комнаты.

Это, собственно, о сексе.

Хорошее ведь фраза — «хелп ёселф». «Хелп ёселф», «хелп ёселф».

Очень хорошая. Да.

06 октября 2003

История про Польшу. Первая

Я жил в Польше. Мне не глянулись польские девушки, оттого что видел я их мало, да и разговоры всё время крутились вокруг исторической вины. И нигде, кроме как в Польше я не видел такого обилия спорщиков и не слышал такого количества этих разговоров.

Историческая вина напоминает мне известный советский анекдот. Это анекдот о телефонном разговоре директора завода и настоятеля храма:

— Дайте, батюшка, — говорит директор, — нам стульчиков для собрания…

— Хрен вам, а не стульчиков для собрания.

— Ах хрен нам стульчиков для собрания, так хрен вам пионеров для хора!

— Ах хрен нам пионеров для хора, так хрен вам монашек в баню!

— Ах хрен нам монашек в баню, так хрен вам комсомольцев на Пасху!

— Ах хрен нам комсомольцев на Пасху, так хрен вам верующих на выборы!

— А вот за это, батюшка, можно и партбилет на стол положить…

Итак, все исторические счёты напоминают мне этот анекдот, за исключением, разумеется, его модальной концовки. Поелику высшего арбитра в этих спорах нет.

И вот тянулось:

— А вы в долгу перед нами за экономическую помощь.

— А вы в неоплатном долгу перед нами за Катынь.

— Ах, мы в неоплатном долгу за Катынь? Так вы в неоплатном долгу за замученных красноармейцев двадцатого года.

— Ах, мы в долгу за красноармейцев, так вы в долгу за гибель Варшавского восстания…

Мой знакомец очень страдал от этого обстоятельства, и я придумал неотразимый аргумент для споров с поляками. Надо считать список белых пятен нашей совместной истории не с 1920 года, а с 1604.

Они, в конце-концов, нашего Сусанина убили. Правда, и он их не пожалел. Но убили.

Сусанина убили.

И ничем этого не оправдать.

07 октября 2003

История про Польшу. Вторая, не очень приличная

Выслушивание всяких скучных речей, официальных и унылых, было для меня необременительно — сказывалась советская школа обязательного посещения лекций. Краем уха я вслушивался в замечательный был динамик, из которого бубнила речь выступающих — но фоном там было совсем иное, какое-то бормотание, кусок радиопередачи, слова «шановное паньство», которые я разобрал с трудом. Видать, перемкнуло какие-то провода и две жизни наложились друг на друга. А вне залы университета с золотым и белым, на улице была хорошая погода, почёсывались четыре атланта при входе, и торчал памятник королю Стефану.

Посидишь на таком мероприятии — будешь рад всякому иному. Например, в одной из аудиторий Варшавского университета я обнаружил след изучателей русского языка — на парте фломастером было написано

уебнула пчела,
медведя в уй
уй, уй, уй
Начал медведь кричать
И пчелу ебать.

Сначала я даже оторопел от от мудрости этой басни и колебался, кому её присвоить — Крылову или Лафонтену.