Живой Журнал. Публикации 2007

И тот, забыв шапку в передней, выбегает на мороз. Кто-то из гостей догоняет его, сует шапку. Он идет по Гендрикову с непокрытой головой, держа шапку в руках».

«Маяковский — сам» была издана в 1940 году, а в 1960 и 1963 переиздана с большими дополнениями. Зачем Кассиль печатал это — особенно как раз в тот момент, когда «одного неожиданного гостя» травили-травили и дотравили, мне непонятно. Одно дело, если бы он назвал его поимённо — это было бы логично. Если же не назвал (а вполне понятно, о ком речь), то зачем это пинание мёртвого льва. Понятно, что в 1960 году этого уже никто не требовал.

Ну, может, это печаталось как раз на рубеже, в какие-то предсмертные дни.

Извините, если кого обидел.

18 ноября 2007

История про Ковальджи

Сходил вчера в присутственное место, обнаружив там некоторое запустение.

Нашёл за шкафом книгу, которую, по слухам, забросил туда мой коллега Костя М. После этого автор многажды звонил узнать о судьбе своего творения, но Костя вращал глазами и отказывался подходить к телефону и разговаривать с озабоченным писателем. Всё это мне рассказали мстительные сотрудницы, пока я, счистив пыль, перелистывал страницы.

Это, собственно, были воспоминания Ковальджи.

Привели они меня в совершенно философское настроение — во-первых, потому что я думал о быстротекущести жизни. В мемуарах перечисляются десятки писателей послевоенной поры — и все эти имена палая листва прошлого года. Что, помните Савву Дангулова? Я — помню, но это ещё больше усугубляет..

Во-вторых, в этой книге есть забавные опечатки — в одном месте Солоухин превратился в Солохуина, etc.

Но я не об этом, а вот о чём.

Ковальджи вспоминает о поездке по Румынии, его там наградили почетной медалью, а потом повезли в автобусе на родину Эминеску: «В автобусе часа через два изнурительной езды вдруг резко запахло сигаретным дымом. Оказывается, закурил француз, переводчик, человек надутый и самодовольный. Его выбранили, молча погасил сигарету, но спустя минуту опять закурил. Тут все на него напустились как следует. Он таращил глаза и продолжал курить. Кто-то сказал, что у него заскок, шизофренический криз. Его оставили в покое. В тягостном напряжении мы продолжали свой путь. Пошел дождь, похолодало. У какой-то захудалой деревушки француз вдруг попросил остановить автобус, взял свой чемодан и вышел. Сопровождающий из Министерства культуры кинулся за ним и вернулся: дескать знает эти места и хочет здесь остаться.

Мы ему: нельзя оставлять, он не в себе. А француз между тем свернул куда-то за угол и исчез. Нашли его в доме у одного цыгана, он нервно курил сигарету одну за другой и настаивал, чтобы оставили в покое. Между тем цыган послал дочку к автобусу: заберите мол, вашего типа, он глотает какие-то таблетки, я не хочу чтобы он у меня помер, я иду за топором — выгоню!

К счастью, у француза кончились сигареты, его убедили идти к автобусу, где сигареты найдутся. Между тем, позвонили по мобильнику с ближайшим городом и вызвали "скорую помощь". Через полчаса сдали «курильщика» врачам… Перед отъездом я видел его в Бухаресте, он выглядел, как ни в чем не бывало".

Ба!

Так вот это же «Облако, озеро, башня», только пересказанная «с другой стороны»!

Ковальджи К. Обратный отсчёт. — М.: Книжный сад, 2003. - 416.

20 ноября 2007

История про референтов для обывателя

Эпистемологическая неуверенность и работа рецензента — вот что меня занимает.

Извините, если кого обидел.

22 ноября 2007

История про нанотехнологии

Сейчас мне показывают передачу "Культурная революция" про нанотехнологии. Буняев с Городницким — Боже, как это феерично. Боже мой, какой визг пилы за этим слышен, и какие фееричные все мудаки.

Извините, если кого обидел.

23 ноября 2007

История про Битву при резонаторе

Кажется, резонатор Гельмгольца станет новой фишкой. В смысле, крылатым выражением. Ну ведь клёво, а?

Извините, если кого обидел.

24 ноября 2007

История про почти что новое

МАЛЫШ И ОПАСНЫЕ РЕЛИКВИИ

Малыш сидел на подоконнике туалета в казарме училища имени Государственной Думы. Он печально глядел на город: сквозь зубчатую стену был виден край площади, гуляющие туристов и алый шарик, вырвавшийся у кого-то из рук. Малыш сидел на подоконнике и плакал, глядя на улетевший шарик. Письма не было: его приёмные родители экономили на марочках.