Итак, один лемур непростой судьбы жил в доме просвещённых и жалостных людей. Он однажды объелся и начался у этого лемура понос. Тогда лемур забрался на унитаз и сидел на краю этого унитаза сутки, а потом ещё одни. Никто не мог его согнать — хозяева и гости открывали дверь и сразу видели маленькое пушистое существо с огромными страдающими глазами.
Как его согнать?! Согнать его было невозможно…
Но это не единственная история о лемурах.
Второй сказ посвящён ночным дорогам лемуров. Всё тот же лемур по ночам протоптал себе в ковре тропинки и деловито ходил по ним. Это и были действительно ночные дороги лемура без всякой примеси Парижа и русской литературы. Но однажды летом люди поставили посреди комнаты огромный напольный вентилятор.
Той же ночью хозяева услышали обычное топанье, окончившееся резким звоном. Лемур ещё немного постоял в темноте некоторое время, вращая глазами и разводя ручками. А потом вернулся к себе и не показывался наружу целую неделю.
Лемур больше всего любил мучных червей и внезапно обнаружил ведро с этими червяками в ванной. Он залез туда и понял, что попал в свой лемурий рай. Он стоял по колено в счастье и разводил лапками. Есть ничего не надо было, можно было просто стоять — и это было счастье.
Но вдруг пришли люди и изгнали лемура из рая.
В ответ маленькое пушистое существо показало, чем оно отличается от Адама. Оно прогнулось на руках, тщательно прицелилось и укусило богочеловеческую руку.
А вот ещё одна история, наконец, последняя. Однажды я ночевал в доме одного лемура — на полу в спальнике. Это была специфика странной молодёжной моды — ходить со спальниками по гостям. Мы с хозяевами проговорили полночи — всё о душещипательных вещах — то есть о наших непрожитых ещё жизнях. Когда всё затихло, дождавшийся, наконец, тишины лемур вылез и подошёл ко мне. Я увидел два огромных глаза над собой. Помедлив, лемур протянул свою лапку и погладил меня по голове. А потом тихо ушёл.
И я прорыдал до утра.
1997
лучший подарок автору — указание на замеченные ошибки и опечатки
История из старых запасов: "Слово о жизнестойкости"
Это чрезвычайно оптимистическая история, и началась она в тот момент, когда я шёл по улице. Собственно, так начинается и огромное количество печальных историй, но эта — посвящена оптимизму русского народа и его неистребимости.
Итак, моя спутница внезапно наклонилась и подняла Книгу. Так я и буду писать об этом предмете — с заглавной буквы. Вот название этой Книги: "Список производств, цехов, профессий и должностей с вредными условиями труда, работа в которых даёт право на дополнительный отпуск и сокращённый рабочий день".
Книжка эта была вестником из той, другой жизни. Я занялся чтением и был потрясён списком людских занятий. Дело в том, что она представляла собой картину человеческой жизнедеятельности. Жизнь вредна. Смерть неизбежна. Россия — наше Отечество.
Народ, занимавшийся таким количеством вредных дел, казалось, должен был исчезнуть с лица земли. Почти семь сотен страниц с тысячами занятий намекали на это. Но нет, мой народ жив, и я, его недостойный представитель, узнал много нового-старого.
Я узнал, что учителя младших классов не вовлечены во вредное производство, и единственно вредной среди педагогов считается судьба пионервожатой в сумасшедшем доме.
Оказалось, что помимо шахтёров и сталеваров на одной из самых опасных работ находятся работники глобусного цеха — формовщики полушарий, сушильщики полушарий, шпаклёвщики бумажных шаров (шлифовка вручную бумажных шаров диаметром до 43 сантиметров). Всем им полагается по шесть дополнительных дней к отпуску.
Столько же таксидермисту-отстрельщику (страсти-то какие).
А вот шампиньоннице — двенадцать. И фитилёвщику — двенадцать. Но дикторам в г. Москве и г. Ленинграде — 24 дня. Впрочем, остальным дикторам — по двенадцать. Всем вышеперечисленным светил сокращённый рабочий день — до шести часов, одинаково со съемщиками кож с животных и скотомогильщиками.
Шесть дней и абсолютно улётной специальности: "Рабочий, постоянно занятый на дроблении пробкового дерева и наполнении пробковой крошкой спасательных принадлежностей". Оказалось, что безусловно-вредной профессией является банщик-мойщик (шесть дней к отпуску), а также загадочный трапонист (за те же привилегии). В разделе "Ломбарды" значится только кладовщик ломбарда при шести дополнительных днях, как и сифонщику из городского газового хозяйства. Столько же — трубочисту. Зато в похоронном деле — уже четыре позиции, и первая — кочегар (двенадцать дней к отпуску).
А вот жуткая работа — монтировщик (расправление трупов и скелетов) — двенадцать к отпуску, шесть часов расправления трупов в день. Пиявочнице — шесть дней. Директору учреждения и его заместителю по истребительным работам — 36. Гардеробщицам в психбольницах — 12 дней. Повару у плиты — шесть.
А вот не профессия, а прямо-таки название для картины в сельском клубе: "Кочегар на лузге и кукурузных початках". Шесть ему.