Живой Журнал. Публикации 2012

Так вот, чтобы два раза не вставать, я расскажу вот что: Ганнушкин в 1933 году пишет: "Последним заключительным аккордом учения о конституциональных психопатиях является группа людей «конституционально-глупых». Эта группа также находится на границе между психическим здоровьем и психической болезнью; это — люди врожденно ограниченные, от рождения неумные, безо всякой границы, как само собой разумеется, сливающиеся с группой врожденной отсталости (идиотией, олигофренией). Мы не можем здесь заниматься рассмотрением вопроса о причинах, вызывающих к жизни интеллектуальную дефектность этого рода людей. Нашей задачей является только подчеркнуть, что среди конституциональных психопатий (в том смысле и объеме этого термина, какой ему придается в этой работе) надо отвести место и тем лицам, отличительным свойством которых является врожденная умственная недостаточность. Это именно те случаи, оценивая которые как случаи пограничные, трудно сказать что здесь нормально и что уже не нормально. Подобного рода люди иногда хорошо учатся (у них сплошь и рядом хорошая память) не только в средней, но даже и в высшей школе; когда же они вступают в жизнь, когда им приходится применять их знания к действительности, проявлять известную инициативу — они оказываются совершенно бесплодными. Они умеют себя держать в обществе, говорить о погоде, говорить шаблонные, банальные вещи, но не проявляют никакой оригинальности (отсюда выражение «Salon blodsinn» — салонное слабоумие). Они хорошо справляются с жизнью лишь в определенных, узких, давно установленных рамках домашнего обихода и материального благополучия. С другой стороны, сюда относятся и элементарно простые, примитивные люди, лишенные духовных запросов, но хорошо справляющиеся с несложными требованиями какого-нибудь ремесла; иногда даже без больших недоразумений работающие в торговле, даже в администрации. Одной из отличительных черт конституционально-ограниченных является их большая внушаемость, их постоянная готовность подчиняться голосу большинства, «общественному мнению» («что станет говорить княгиня Марья Алексеевна!»); это — люди шаблона, банальности, моды; это тоже люди среды (Milieumenschen), но не совсем а том смысле, как неустойчивые психопаты; там люди идут за ярким примером этой среды, за «пороком», а здесь, напротив, — за благонравием. Конституционально-ограниченные психопаты — всегда консерваторы; из естественного чувства самозащиты они держатся за старое, к которому привыкли и к которому приспособились, и боятся всего нового. Это — те «нормальные» люди, о которых Кюльер (Cullere) говорил, что в тот самый день, когда больше не будет полунормальных людей (demi-fous), цивилизованный мир погибнет, погибнет не от избытка мудрости, а от избытка посредственности. Это те «нормальные» люди, которых Ферри (Ferri) сравнивает с готовым платьем из больших магазинов; здесь действует только закон подражания. Как людям с резко выраженной внушаемостью, им близко, им свойственно все «человеческое», все «людские слабости» и прежде всего страх и отчаяние. Они очень легко дают реактивные состояния, вслед за соответствующими травмами; острый параноид — после ареста и пребывания в тюрьме, острую депрессию — после потери имущества, острую ипохондрию — после страшного диагноза и т. д., и т. д".

Извините, если кого обидел.

25 апреля 2012

История про то, что два раза не вставать

Как-то я работал сторожем и смотрел в своём закутке посредине ночи замечательный фильм — «Корабль-призрак» Икэда Хироси. На самом деле он назывался, конечно, "Летающий корабль-призрак".

Первый раз в жизни я видел его в исчезнувшем ныне кинотеатре "Москва" на площади Маяковского.

Сизые билетики по десять копеек на утренний сеанс. Японская мультипликация 1969 года была родом из моего детства — с чудовищными крабами, мировым яйцом и боа-джусом, больше похожим на кока-колу (формой бутылки тоже). Этот загадочный напиток растворял человеческое тело, да так, что внезапно от человека оставались только рубашки со штанами. И вот мальчик Хаято бредёт по японским улицам между юбок и брюк, устилающих их толстым слоем. Это было первое анимэ на моём веку — с японской премьерой сентябре 1969 и прокатом в середине семидесятых.

Герои летали по воздуху и стреляли друг в друга ракетами. Время от времени они говорят глубокомысленно: «Когда корабль невидим, то его нельзя обнаружить".

Любимый фильм моего детства. Был устойчивый слух, что в качестве одного из помошников там работал молодой Миядзаки.

Если этот фильм, кстати, смотреть внимательно, то можно понять, насколько в разрез с классическим европейским каноном идёт японская этика. То есть, конечно, понять нельзя, но ощутить эту разность цивилизаций можно.

Так от корабля-призрака я совершил путешествие к призраку в доспехах, чтобы быть унесённым призраками.