Живописатель натуры

Расположение небольшой реки, протекающей среди селения сего при подошве горы Авенезера и пред окнами дома моего, таково, что вода как бы ни увеличивалась, но ничего важного собою произвесть не может. Разнообразные и отменно прекрасные и где крутые, где пологие изгибы ее и расположение берегов, где высоких, где низких, и самая неодинаковая ширина ее причиною тому, что во время половоди представляет она собою множество приятных зрелищ, а ни одного ужасного и отвратительного.

Не могу забыть, как много веселился я в последний раз ею. Уже за несколько дней до самого величайшего разлития воды предуговлен был слух мой к тому громким шумом и ревом воды, слышимым в некоторой отдаленности из самых окон дома моего. Производим оный был стеканием всей реки сей с помоста высокого. За многие годы до сего преграждена была она вся в верховье своем, и неподалеку от селения моего оплотом высоким и огромным для составления на ней обширного водоема, долженствовавшего некогда водами своими помогать перерабатывать чугун в железо, и громкий стук от молотов больших раздавался по всем окрестностям сим и оживотворял страну сию. Жило тут множество людей, было множество строения всякого, но ныне, ныне все сие давно опустело, и остался единый только оплот с толстыми ветлами своими, пережившими века целые, и оный помост, с которого река, стекая всею массою своею и повергаясь в пучину глубокую, производила шум оный, слышимый далеко во всех окрестностях здешних, и переменными звуками и тонами своими могущая утешать слух привыкшего любоваться всем, что есть приятного в натуре.

Не одну приятную минуту проводил я, сидючи при вечере под окном своим и утешая слух свой разными тонами сего огромного водостока. Не один раз преселялся я мыслями в гористые страны альпийские и мнил слышать шум водопада с высоты какого-нибудь Альпа, в приятные швейцарские долины низвергающегося. Не один раз воспоминание о бывшем некогда селении там и слышимого мною еще в младенчестве моем стука от молотов больших приводило мне на память преходимость всех вещей в свете, преселяло меня в лета юности моей и производило мысли и чувствия особые и проницающие душу.

Еще не успел я сим первым явлением приближающейся весны навеселиться, как готово было уже и другое и меня к себе привлекало. С помянутым шумом воды, слышимым вдалеке, соединялся уже и другой, гремящий вблизи самой и за немногие только шаги от дома моего. Возгремел уже от оного весь мой вертеп энкритный, и звук от воды, стекающей в него разными потоками чрез скалы и коренья древес и упадающий с великим стремлением с высоты в глубину его, раздавался по всем окружающим его садам и рощам. Приятно было сие слышать, а того приятнее видеть. Я поспешал любоваться зрелищем сим, наслаждать око свое сим действием натуры и не один, а несколько раз в день повторял схождение свое в самую глубину вертепа пышного и огромного сего, и не одну, а многие минуты провождал в нем в удовольствии особливом.

Зрелище было и достойно такового созерцания. Во многих местах стекала вода с крутых и высоких берегов вниз между каменьями и кустами стремлением сильным и шум производящим, а в самой глубине ревела с превеликим шумом целая речка воды вешней, преливаясь чрез каменья на каменья и с уступа на уступ. Не сметное множество тут было разной величины водопадов, и каждый из них производил особый шум и гром собою. В иных местах вытекающая вода из кривизны казалась вытекающею из недр земли самой, а инде, выдираясь из-под сугробов и куч камней, била огромным ключом и равно как водометом. Во многих местах текла она так сильно, что влекла с собою даже самые каменья и стук от сих упаданий с уступа на уступ соединялся с шумом, самою ею производимым, и заставлял стенать даже весь вертеп от того. Зрелище таковое преселяло меня паки в мыслях в страны гористой Швейцарии. Я мнил находиться в одной из глубоких долин ее и видеть воду, текущую из ледников тамошних, и смотрел на то с таким же равнодушием, как находясь действительно там, ибо и тут не имел причины опасаться, чтоб вода что-нибудь испортила и повредила.

Когда же влекомый любопытством восходил я далее к верховью оврага сего, то новое и прелестное зрелище представлялось очам моим. Я усматривал три больших водопада, один выше другого находящихся и каждый толико прекрасный, что заставливал меня любоваться собою. Три водоема не обширной хотя, но довольной величины производили оные. Из каждого из них стекала вода не из врат и не с помоста, но широким стоком, упадающим с уступа на уступ и раздробляясь на бесчисленные струи, производила белую цену и брызги многочисленные. Образ водостоков сих, произведенных хотя искусством, но похожий на натуральный, толико привлекателен, что неможно им довольно налюбоваться и тем паче, что смотреть можно было и на сие с равнодушным оком; не заботясь ни о какой опасности от воды.

* * *