Животные в войнах древнего мира

На этом блок информации античных авторов об использовании собак непосредственно в бою кончается. Очевидно, греки в классический и эллинистический период не бросали собак прямо в битву. Однако, как и в XX веке, этих животных активно привлекали к вспомогательным военным службам: охране, патрулированию, доставке сообщений. Участие собаки в бою в это время рассматривалось как определенная экзотика. Так, Клавдий Элиан (Nat. anim., VII, 38) рассказывает: «Какой-то афинян вывел в битву при Марафоне соратником пса, и они оба показаны на изображении в Пестром портике; пес не остался в пренебрежении, но за битву получил награду, что видно по тому, что с ними Кинегир, Эпизел и Каллимах. Является именно этот пес картиной Микона, хотя другие говорят не о нем, но о фасийце Полигноте». Картина была выставлена в построенном около 457 г. до н. э. Пестром портике и отражала официальную афинскую доктрину о битве при Марафоне (490 г. до н. э.). Тут был представлен разгар боя, в котором, естественно, участвовали и боги, а также начало бегства персов (Paus., I, 15, 3). Очевидно, данная картина живописца Микона представляла собой достаточно большое панно, на котором были изображены знаменитые подвиги афинских граждан. Там был представлен Кинегир, схвативший рукой отплывавший вражеский корабль и потерявший при этом руку (Hdt., VI, 114), Эпизел, неожиданно ослепший от видения призрака в ходе битвы (Hdt., VI, 117), Каллимах, доблестно бившийся и павший в этом бою полемарх Афин (Hdt., VI, 114; Paus., I, 15, 3); вместе с ними был показан и безымянный воин, которого в битве сопровождал его верный пес. Он не бросил хозяина и тут. Но, вероятно, это уже не была обычная практика, во всяком случае, Геродот о ней не упоминает. Подобные случаи собачьей верности хорошо известны в древности. Так, собака Ксантиппа, отца Перикла, не захотела бросить своего хозяина, который в 480 г. до н. э. эвакуировался из Афин на Саламин. Она проплыла весь пролив рядом с кораблем, однако, выйдя на берег острова, сдохла от переутомления (Plut. Them., 10).

В первой половине IV в. до н. э., когда осады, штурмы и нападения на города становятся у греков обычной практикой, особую роль стали играть сторожевые и патрульные собаки. Эта роль возникла из простой сторожевой функции животных. Ведь нам известно, что греки широко применяли собак для охраны и частных жилищ, и общественных зданий, в частности храмов (Plut. Solert. an., 13, 11 = Moral., 969; Ael. Nat. anim., XI, 3; 5; Philost. Apol. Thyan., VIII, 30, 2). С данного периода эта функция стала широко использоваться и для безопасности всего города. Так, военный теоретик и практик середины IV в. до н. э. Эней Тактик (22, 14) рекомендует использовать собак в зимние темные ночи следующим образом: «Всего лучше в такие ночи с наружной стороны стен привязывать псов, предназначенных для ночной охоты, которые, конечно, на далеком расстоянии обнаружат лазутчика из вражеского стана или перебежчика, тайно подбирающегося к городу или каким-либо образом стремящегося совершить побег из города. К тому же они и часового разбудят лаем, если он заснет невзначай» (перевод В.Ф. Беляева, с исправлением). В данном случае – это рекомендация, но, учитывая большой военный опыт Энея, можно предполагать, что она базировалась на реально существовавшей практике. Собак привязывали не на стенах, а перед городом. И их главная задача состояла не в том, чтобы предупредить о внезапном нападении врага (что, вероятно, и так бы заметили часовые), а воспрепятствовать врагу получить информацию или через разведчиков, или посредством перебежчиков. Использовать при этом рекомендовалось не сторожевых, а охотничьих собак, которые выслеживали зверя во время ночной охоты.

Рис. 112. Прощание гоплита, уходящего в поход. Краснофигурная аттическая ваза мастера Клеофрада (начало V в. до н. э.). Воспроизведено по: Pfuhl Е. Malerei und Zeichnung der Griechen. Bd. III. München, 1923. Taf. 111, Abb. 373.