Живые нити

— Под вагоном очередной люк, — крикнула Туллия, и пара полицейских в штатском тут же бросились ей на помощь. Алек потянул Руфина поближе, посмотреть.

Металлическая дверь, к которой прислонялся спиной Лис, расплавилась и прилипла к рельсам, закрывая зияющую дыру прохода. Туллия зарылась пальцами в щедро рассыпанный по полу песок, и легкая дрожь пробежала по её рукам. Металл быстро растерял свою твердость, мелкой стружкой посыпавшись в темную пучину. Туллия нырнула в проход, и её голос стал доноситься приглушенно и гулко.

— Тут очень старая кладка. Кажется, тоннель не связан с общей канализацией. И здесь тоже есть рельсы…

— Красс, составьте ей компанию, — без особого энтузиазма произнесла Варрон. — Вероятно, по этим рельсам наш Лис и умчал.

По её голосу было непонятно, какие эмоции она испытывает, но голубые глаза стали до колкого ледяными — казалось, капитан может проткнуть взглядом насквозь, как сосулькой. Пока Руфин, безуспешно стараясь не кряхтеть, спускался в тоннель, Варрон смерила Алека оценивающим взглядом.

— Договоримся так, — резюмировала она. — Вы мне — максимально подробный отчет, я вам — время отлежаться. Пока остальные будут допрашивать Янниса, вы поедете домой спать.

— Яннис пришел в себя?

— Да. Несет какой-то бред. Дурак, — последнее слово она будто выплюнула, снова напомнив Алеку ядовитую змею.

Варрон пытала его недолго: Алек собрал все мозги в кучу и выдал самый короткий и сухой доклад, на который был способен.

Голова гудела, а в автомобиле его начало мутить. Кое-как добравшись до своей квартиры, он добрел до ванной комнаты, намереваясь смыть пот и копоть, но силы его покинули прямо у раковины. Алек сел на холодный кафель, прижимаясь к стене разгоряченной спиной, и глубоко вздохнул.

«Лис мог соврать,» — убеждал он себя. — «Почему я вообще должен верить самому хитрому вору современности?»

Однако кусочки мозаики, ранее такие разрозненные и нелогичные, теперь красиво складывались в одну большую, крайне неприятную картину.

«Прошлый капитан из Бюро говорил, чтобы мы все забыли. Ведь никто не хочет ругаться с полицией, — шептала Дина в голове. — Твой участок кишит продажными полицейскими, которые работают на Эстета…»

Но кто?

Тихо капала вода из незакрытого до конца крана. Алек следил, как в зеркале отражаются блики от фар автомобилей, изредка проезжающих мимо.

Капитан Варрон, Лукро, Руфин, Туллия. Всего четыре человека, которым он каждый день вверял свою жизнь. Часто непростые, жестокие, хладнокровные, едкие. Часто милосердные, добросовестные, готовые к компромиссам. Неутомимые профессионалы. Кто из них мог сливать информацию Эстету? А кто Лису?

«Никто!» — уверенно говорил себе Алек, но червячок сомнения уже прогрыз сквозную дыру в его сердце.

«Эмоции не важны, важны факты», — говорил червячок прокуренным голосом отца, а ком в горле мешал дышать. — «Каждый из них мог.»

Алек продолжал рыться в закромах памяти, ставил каждого на воображаемый пьедестал, светил лампой в лицо и думал. И назойливая, как блоха, мысль щекотала мозг изнутри, отвлекая внимание от остального.

Они вели дело о распространении Гранулы уже несколько лет. Неужели за это время им ни разу не удалось поймать распространителей за хвост, только совсем уж несущественных для дела курьеров? Эстет всегда был на шаг впереди, как злодей из сказок. Алек не мог не признавать в нем умного, хитрого и опытного противника, но ведь дед ни разу не оступился! Может, дело не в его навыке просчитывать всё наперед, а в старом добром информировании?

Но кто? У кого достаточно власти? Кто может в любой момент, ничего не объясняя, уехать из офиса на неограниченное время? Кто постоянно общается со сливками общества, имеет на всех компромат и не гнушается пользоваться им при необходимости? Кто может прижать Эстета и задать ему парочку неприятных вопросов, получая при этом образные, но все же полезные ответы?

— Этого не может быть, — произнес он вслух, сам себе не веря.

Глава двадцать вторая

«Боги, а ведь существуют люди, которые просыпаются утром, потому что выспались. А бывают… такие, как я».

За окном было темно. Алек с трудом поднялся и поковылял к двери, которая грозила выпасть от напора незваного гостя. Голова немного кружилась. На грудной клетке растекся здоровый синяк, но дышать это не мешало, поэтому Алек плюнул и решил, что само заживет.

Он распахнул дверь, даже не озаботившись узнать имя пришедшего.

— Руфин, какого… — он осекся, не договорив, а потом удивленно зевнул. Это был не Руфин.

— Я зайду? — спросила Дина. Рука взлетела к голове, поправить засохшие в непотребной растрепанности волосы. В следующую секунду Алек понял, что сверкает голой грудью, прикрытой только синяками, и не нашел в себе сил смущаться.

— Что-то случилось? — спросил он хрипло, пропуская Дину внутрь.

— Да, — гостья дождалась, пока дверь закроется, и прошептала. — Её похитили, Алек. Я не знаю, что делать.

Алек кое-как сфокусировался на её лице, белесым пятном висевшем в полумраке коридора. Дина явно держалась из последних сил: губы подрагивали, в расширенных зрачках плескались страх и злость.

— Кого?