Живые нити

Дина вскинула бровь, вкладывая в это движение максимум скептицизма. Она хотела встать и, выразительно отбивая каблуками, выйти из кафе, но её удерживало два факта: непонятное доверие отца к этому человеку и обычное любопытство. Вдруг детектив узнал что-то про ограбление и хочет этим поделиться?

«Бесплатно?», — Дина чуть не фыркнула вслух от нелепости этого предположения. Милонос, окончательно растеряв желание паясничать, наконец посерьезнел и сцепил руки перед собой.

— Я вам не нравлюсь, — констатировал он, и Дина не смогла сдержать ухмылку. — Вероятно, я сам в этом виноват. Вы выглядите куда более тревожной и вспыльчивой, чем есть на самом деле. Мне показалось, что давление — это перспективная стратегия для того, чтобы вывести вас на чистую воду.

— Я ничего не сделала, — она планировала слушать, не комментируя, но не удержалась.

— Теперь я знаю это. Ваш отец рассказал мне о вашем вкладе в расследование.

— Тогда зачем вы вчера продолжили надо мной насмехаться?

— Разговор сразу как-то не задался, — он развел руками. — Тем более, я не люблю строптивых девчонок, и вы меня раздражаете, госпожа Дайвари. Извините за честность.

— Взаимно, — буркнула Дина. — Тогда что вам нужно?

Милонос выдержал паузу. Если бы Дина не была привычной к бабушкиной театральной манере разговаривать, то обязательно бы впечатлилась.

— То, что я вам скажу — тайна, особенно мое участие в деле, так что я рассчитываю на ваше благоразумие, — начал он, понизив голос. — В Парламенте уверены, что в полиции расплодились крысы. Причем не только в гражданской полиции, но и в Бюро Магического Контроля, а это уже действительно большая проблема. Все сотрудники Бюро — маги, они имеют доступы высшего уровня ко всем тайнам следствия, получили лицензию на Гранулу и много других привилегий. И кто-то из них, а возможно, все они, работают на организованную преступность, продавая информацию и закрывая глаза там, где это выгодно бандам. Моя задача — найти неопровержимые доказательства, предоставить их членам Парламента и прикрыть эту шайку. Согласитесь, миссия важная.

Официантка поставила перед ними заказ и тут же исчезла. Дина пригубила кофе, чтобы занять руки и не выдать своего интереса.

— Я слежу за капитаном Варрон уже несколько месяцев, — продолжал детектив, понизив голос. — Это крайне любопытная дама и очень сильный маг. Больше восьми лет на должности, и, несмотря на непростой характер — ни единого нарекания. А еще она очень богата, то ли благодаря сожительству с одним из членов Парламента, то ли по каким-то другим причинам.

— Вы подозреваете именно её? — спросила Дина, крутя чашку в руках.

— Думаете, легко женщине стать капитаном полиции? — ответил детектив вопросом на вопрос. — У неё достаточно связей, полезных знакомств и особый протекторат от прошлого капитана. А мы оба знаем, с кем был близок прошлый капитан. Вы — даже лучше чем я.

— С Эстетом, — кивнула Дина, и, несмотря на удушающую жару и обжигающий напиток, почувствовала, как холодеют руки. — Вы думаете, остальные полицейские тоже имеют к этому отношение?

— У меня нет прямых доказательств, но косвенных — хоть отбавляй, — он пожал плечами. — Если вы переживаете о вашем кавалере, то у меня нет ни капли сомнений на счет его продажности. Поэтому ваш выбор меня так удивляет.

— Он мне не кавалер, — привычно отмахнулась Дина. Сердце в груди забилось быстрее. — И это глупости чистой воды, я в нём уверена.

От улыбки детектива по ногам пошли колючие, зябкие мурашки.

— Госпожа Дайвари, — Милонос протянул так выразительно, будто она была маленькой девочкой, не заслужившей такого вежливого обращения. — Если ранжировать следователей Бюро по моим подозрениям, Зорбас и Варрон подерутся за первое место. Вы в курсе, что отец господина Зорбаса состоял в банде Эстета, и его застрелили лет пятнадцать назад во время стычки? Эстет в те времена был горяч и дерзок, имел обыкновение устраивать перестрелки с другими бандами в барах, там старшего Зорбаса и пристрелили. Возможно, маленький Александр и маленький Маттиас даже вместе играли деревянными пистолетиками: он за полицию, а Ласкарис — за бандита. Ну или наоборот.

Дина вцепилась в сумочку так, что заломило пальцы. В уши как будто запихали вату, звуки стали с трудом проникать внутрь.

«Не может быть… Этого просто не может быть,» — пронеслось в голове, а желудок скрутило узлом. Она глотнула кофе, чтобы избавиться от этого ощущения, и горячая жидкость обжигающим потоком хлынула по горлу.

«Я ему рассказала! Я всё ему рассказала!» — истеричная птица забилась в груди, разрывая плоть и вырываясь наружу где-то в районе сердца. И лишь холодный рассудок сжимал накрывающую истерику холодными клешнями:

«Его поступки говорят об обратном. Алек защищал меня и помогал мне».

«Он забрал скатерть!»

«Он рассказывает о том, как идет расследование, делится важными подробностями!»