Живые нити

Картинки из прошлого и настоящего выбивали пол из-под ног, скручивая живот и отбирая воздух. Дина переставляла ноги, стараясь не показывать, что буря эмоций разрывает её изнутри, как вдруг Алек взял её под руку.

— Все будет хорошо, — сказал он уверенно.

— Я в порядке…

— Когда ты нервничаешь, ты бледнеешь и закусываешь губу. А еще тебя шатает, — ухмыльнулся он, а Дина поняла, что не просто закусывала губу, а прокусила вовсе. — Тебе кажется, что с каждым днем становится только сложнее, но самом деле мы уже собрали почти всю необходимую информацию. Скоро всё это закончится.

— Спасибо, — она тяжело вздохнула. — Сюда.

По узкой лестнице для слуг они вернулись в ту самую примерочную, где в первый раз встретились. Алек скрылся за ширмой.

Это был самый любимый момент Дины во всей работе — когда заказчик впервые пользуется артефактом, в который она вложила душу и магию. Обычно она с наслаждением купалась в терпкой смеси из предвкушения и волнения: «Вдруг не понравится? Хотя нет, не может такого быть». Но сейчас она просто привалилась спиной к стене, стараясь вымести из головы все мысли и выкроить минуту для передышки.

«Скоро это закончится. Поскорее бы».

Алек вышел в центр комнаты и покрутился перед ней вокруг своей оси. Рубашка села как влитая. Вышивка будто специально спряталась и стала почти незаметной, осознавая всю важность собственной миссии.

— Ну как я тебе? — в его голосе прозвучали задорные нотки, будто ничего не происходит.

— А тебе самому нравится? — Дина невольно залюбовалась им.

— Красиво, — признался Алек, поглядывая в маленькое зеркало на стене. — Странное чувство. Как будто я в безопасности.

— Значит работает.

Алек накинул поверх жилетку и стал завязывать узел на галстуке. Дина, сама не зная почему, подошла и отобрала концы галстука, перевязывая на свой лад. Он замер, не сопротивляясь.

— Галстуки тебе тоже подчиняются?

— Конечно, они же из ниток, — ответила Дина, затягивая узел.

Он бережно накрыл её руку своей, не давая отпустить полотно, и подтянул узел выше. Это прикосновение опалило её, как полуденный зной. Дина подняла голову и встретилась с ним взглядом. Глаза Алека были ярко-зелеными, словно сочная весенняя листва.

Дина подняла вторую руку и коснулась его щеки, чуть колючей от проклюнувшейся щетины. Сердце в груди забилось так громко, что казалось, было слышно даже на улице. Она медленно потянулась и осторожно поцеловала его в мягкие теплые губы.

— А что если нас увидит твоя семья? — хрипло спросил Алек с легкой иронией в голосе.

— О, это будет скандал, — улыбнулась Дина.

Алек притянул её к себе, зарылся рукой в волосы и обжег поцелуем, жарким, нетерпеливым, жадным. Вторая рука на её талии была горячей, еще чуть-чуть и прожжет ткань блузки насквозь. Дина, на секунду ошеломленная напором, замерла, а потом ответила так отчаянно, будто это был не первый, а последний раз. Она обняла его за шею, притянула ближе, не отпуская, пробуя на вкус его губы, пропуская через пальцы волнистые волосы. В этот яростный поцелуй она вложила весь огонь, что горел внутри, не находя выхода, и в голове наконец стало пронзительно пусто и легко.

— Кто-то идет, — Алек отстранился, тяжело дыша. — Обойдемся сегодня без скандала?

Дина кивнула, не отрывая взгляда от его глаз, перевела дыхание. Пальцы взлетели поправить прическу.

Когда Лейла вошла в комнату, они уже стояли в паре шагов друг от друга. Сестра замялась в дверном проеме; на её лице расцвели красные пятна, а нос распух.

— Тебя бабушка зовет. Ждет в гостиной.

Дина мысленно выругалась и закатила глаза.

— Я провожу следователя, — пробормотала Лейла, глядя в пол. — Иди скорее.

* * *

Бабушка сидела на диване потерянная и очень старая. Казалось, со вчерашнего дня она накинула десяток лет: плечи опустились, морщины на лице будто стали глубже. Дина настроилась на продолжение скандала, но, едва взглянув на печальную фигуру, притушила разгорающееся в груди пламя.

— Что Лейла тебе рассказала? — спросила бабушка полушепотом, не поднимая глаза.

— А тебе? — с легкой нервозностью Дина поправила волосы и присела рядом на диванчике. Аиша не ответила, лишь тяжело вздохнула, понурившись. Внучка одной рукой обняла её за плечи.

Они посидели в тишине жаркого полудня. Длинные тени из окон тянулись к самым ногам, пытаясь лизнуть туфли.

— Как мы допустили… — её похоронный голос звучал неуместно в залитой солнцем гостиной. — Почему не помогли? Любовь застилает глаза, заставляет делать глупости. Поэтому рядом и нужны взрослые, опытные люди. Что же ты… Хотя в этом вопросе от тебя самой толку-то…

Дина едва заметно покраснела.

— Невозможно контролировать молодую горячую девушку, — произнесла она голосом старой, умудренной опытом женщиной. Совсем не той, которой себя чувствовала буквально пару минут назад в примерочной.