Живые нити

— Был мой день рождения, и он меня попросил… — Лейла осеклась, её губы задрожали. — Я до этого показала ему скатерть, месяца полтора назад. И в этот раз он сам предложил отметить тортом… А где мне было взять торт ночью?

— Он пробовал сахар из центральной тарелки? — уточнил Алек.

— Я не помнююю… — Лейла всхлипнула, и крупные слезы потекли по раскрасневшемуся лицу. Дина подсела к ней на диван, обняла за плечи, щекой прижавшись к кудрявой макушке.

— Вы встречались с ним после ограбления?

— Дважды, — Лейла шмыгнула носом. — Мы договаривались встретиться в день после ограбления, но я не пришла, и тогда Маттиас заехал ко мне. Я спустилась к нему в машину на полчаса и вернулась домой. И потом мы виделись в конюшне на днях, тоже недолго.

— Значит, у него был шанс сначала украсть ваш ключ от хранилища, а потом незаметно вернуть его, — резюмировал Алек.

Лейла удивленно икнул, словно до нее только сейчас дошел смысл всего сказанного. Она зашлась в рыданиях и зарылась с головой в объятия Дины.

— Это я виновата! Это всё я, какая же я бестолковая! Как можно было не догадаться!

— Ну тише, что ты… — зашептала Дина, прижимая её крепко к себе. Плечо рубашки быстро намокло от слез. Алек налил воды из графина и протянул стакан.

— Я должна как-то помочь, — Лейла так же резко оттолкнулась, чуть не расплескав воду. — Мы должны его поймать, обязательно! Его фамилия Раптис, он живет в центре, я могу показать где.

— Хм… — лицо Алека приобрело странное довольное выражение. — Ну тогда все понятно.

— Что понятно?

— Давайте я опишу, как он выглядит. Высокий, красивый шатен, одет всегда с иголочки, франтовато, чуть небрежно. Без усов, но с легкой щетиной.

— Да, похож, — Лейла кивнула.

— Не знаю, почему он не пользуется псевдонимом, имя довольно редкое. Единственный человек с такими именем, которого знаю я — это Маттиас Ласкарис, сын Эстета. Я только что описал вам его внешность. И если я правильно помню, Раптис — это девичья фамилия его матери.

Эта фраза произвела эффект взрыва. Лейла взвыла, захлебываясь истеричными слезами, крепко прижала ладони к лицу. Дина наоборот выпрямилась, поджала губы; в её глазах промелькнул разъяренный хищный огонь.

— Я так и знала, — веско и бесстрастно процедила она. — Что дальше? Какой наш план?

— Мне придется всё рассказать в Бюро, иначе не получится его арестовать. Нужно согласовать действия. Мы вышли на Эстета по нескольким делам сразу.

— Как стыдно, — выла Лейла, дрожа. — Что скажет отец? Какой позор…

— Не нужно драматизировать, — успокаивающе произнес Алек. — Семейка Ласкарисов — те еще пройдохи. Опытные беспринципные дельцы, которые годами оттачивают мастерство манипуляций. Если они наметили вас на роль жертвы, то подобрали к вам гарантированный подход.

— Я… пойду умоюсь, извините, — Лейла, чуть пошатываясь, поднялась и вышла в коридор. За дверью послышались охи и всхлипы, бабушкин голос нежно спросил: «Кто обидел мою девочку?», и под успокаивающий шепот Лейла заплакала еще громче.

— С ней всё будет в порядке? — Алек пробуравил стену, из-за которой доносились всхлипы, будто мог видеть ее насквозь. Дина тяжело вздохнула, сверкнула яростью из-под ресниц:

— С ней — да. А Ласкарисов я разорву в клочья. Лейла — самый добрый человек на земле, никто не смеет её обижать… Тут сейчас такое начнется, нужно тебя вывести отсюда. Пойдем в примерочную, я отдам рубашку.

— Оставь себе, — отмахнулся Алек. Дина непонимающе обернулась на него, а потом медленно покраснела. Вообще-то она и не собиралась отдавать ту рубашку, в которой уехала из его квартиры утром после трансформации.

— Другую рубашку. Заказ Бюро, помнишь?

Алек на миг замер, а потом потер ладонью лоб:

— Совсем забыл. Сейчас нужно забрать?

— Наверное, я должна упаковать её и вместе со счетом послать в Бюро, но мне кажется, что в ближайшее время она пригодится тебе. Чем раньше заберешь, тем лучше.

Дина выпустила Алека через вторую дверь и провела безлюдным необжитым коридором. У лестницы оставила его на пару минут, чтобы, перепрыгивая через две ступени за раз, взлететь на третий этаж и схватить рубашку.

— Я могу сразу её надеть? — Алек лукаво сощурился, рассматривая артефакт на вытянутых руках. Ткань призывно переливалась, будто мечтая наконец воссоединиться с хозяином. — В чем её сила?

— Защита и усиление способностей. Пойдем в примерочную к зеркалу, там ты можешь переодеться.

Дина старалась фокусироваться на том, что происходит прямо сейчас, но мысли в её голове метались судорожно, почти истерично. Калейдоскоп лиц кружился перед глазами безумным вихрем. Гракх, еще молодой, бросает мяч. Дед, за рулем автомобиля, отражается в зеркале заднего вида. Гера бежит мимо гранатовых деревьев. Мужчина с блестящими радужками произносит: «Мой босс просит тебя больше не подходить к Маттиасу». Эстет улыбается — Дина видела его только один раз, в ту самую ночь, но лицо будто отпечаталось на обратной стороне век.