Живые тридцать сребреников

— Проверять не буду, а в целом — не соглашусь, — все же ответил Сергей, хотя не собирался поддерживать разговор, в котором одна из сторон не дружит с логикой. — Наука развивается, с каждым днем количество знаний растет…

Мира перебила:

— Рост науки — это не накопление знаний, а переоценка предыдущих. Научный прогресс — процесс разрушения ранее существующего незнания. Старое незнание разрушается новым, более сильным, разрушить которое со временем становится все труднее. Возможно, многие цивилизации древности погибли именно в момент, когда уровень незнания достиг непробиваемого порога.

— Ты хорошо подготовлена к такой дискуссии. Но если подключить здравый смысл…

Мира заговорила громче:

— Что такое здравый смысл? Воплощение опыта и предрассудков своего времени. — Кажется, у нее давно созрело желание поговорить, но Сергей был не тем, с кем хотелось обсуждать ее веру. И все же сейчас плотину прорвало. — Любое серьезное открытие, вроде шарообразности планеты или ее вращения вокруг звезды, противоречило здравому смыслу. Как работает наука? Ее методы — наблюдение, эксперимент, измерение и догадка, она же гипотеза или теория. Расскажу один факт из прошлого. На рубеже девятнадцатого века в городе Жюллек упал метеорит. Градоначальник составил протокол о событии, его подписали триста свидетелей, протокол отослали в Парижскую Академию Наук. В ответ Академия составила объемистый трактат «Об абсурдности падения камней с неба» и приняла специальное постановление по этому поводу. Из-за этого многие музеи выбросили метеориты из коллекций, чтобы «не сделать музей посмешищем», а академик Делюк заявил: «Если такой камень упадет у меня перед ногами, и я вынужден буду признать, что я его видел, я добавлю, что поверить в это я не могу». Академик Годен присовокупил, что «подобные факты лучше отрицать, чем опускаться до попыток объяснить их». Камни с неба посылает Бог, а если Бога нет — как на тот момент договорились считать академики — то и камней быть не может. Другой великий ученый прошлого, академик Лавуазье, писал, что камни с неба — это антинаучно. Или вот еще факты. Известный астроном начала двадцатого века Ньюком математически доказал невозможность создания летательных аппаратов тяжелее воздуха. Далее. Открытие рентгеновских лучей ученый мир встретил насмешками. Великий ученый-физик Генрих Герц доказывал невозможность дальней радиосвязи, «для этого, — писал он, — потребуются отражатели размером с континент». Один из крупнейших ученых своего времени, создатель квантовой теории атома Нильс Бор называл практическое использование атомной энергии невозможным.

— Достаточно, я понял.

Такие разговоры вспыхивали время от времени и спокойно затихали. Каждый оставался при собственном мнении. Мира понимала, что Сергея не переубедить, а он тихо радовался. Суеверие партнерши играло на руку. Вера в загробную жизнь, боязнь греха, молитвы по утрам и вечерам — это, конечно же, повод заявить в комиссию по здоровью, так поступил бы любой.

Как же, разбежался. Сергей даже мысли такой не допускал. Особенности выбранной Мирой религии прибивали женщину к ее мужчине чуть ли не гвоздями. Одно это чего стоит: «Жена да убоится мужа своего». Мира пояснила, что слово «убоится» изначально имело больше значений. Например: чтить, уважать, заботиться. Тогда смысл апостольского послания укладывается в нормальную логику: «Так каждый из вас да любит свою жену, как самого себя; а жена да убоится (в вышеперечисленных смыслах) своего мужа».

— Мужу заповедано любить жену как самого себя, — объясняла Мира. — Разве отношения господства и страха с этим как-то соотносятся? «Всякое раздражение и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас; но будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга».

Сергей кивал. Что бы Мира ни говорила — это нравилось ему больше и больше. Их отношения, достигнув дна, медленно, но верно устремились ввысь. Пусть пока всего лишь ползли со скоростью усталой улитки, но — лиха беда начало, как говаривали суеверные, но мудрые (вот уж чего не отнять) славные предки. Дальше, мол, будет легче. И с этим трудно было не согласиться. Долгий путь начинается с первого шага, а он был сделан.

Душ и ванну последнее время вновь принимали по раздельности, и однажды, когда после долгой зубрежки экраны были отключены и Мира направилась в душевую, Сергей шагнул вслед за ней:

— Хочу вместе.

Мира на миг застыла, будто ее ударили, но вот что-то в лице дрогнуло, и партнерша послушно подвинулась.

Раздевались молча, каждый глядел в пол. Когда вся одежда втянулась на вешалки, на Мире остался только подарок Вика. Внизу цепочки висел крестик. Крест — символ христиан. Интересно, Вик подарил весь комплект или только цепочку, которую подруги-агитаторши позже снабдили религиозным знаком отличия? До сих пор Сергей видел только цепочку, поэтому правдой могут быть оба варианта.