Живым или Мертвым

Эта ночь выдалась холодной, в ветвях деревьев посвистывал пронизывающий ветер с Невы. По асфальтовым и булыжным мостовым летели невидимые в темноте клочки мусора. Из глубины переулка донесся звон разбитого стекла и невнятная ругань. У какого-то бича кончилась водка, а может быть, пролил остатки. При всей своей любви к Санкт-Петербургу Юрий не мог не признать, что город давно миновал свой зенит. Как, впрочем, и вся страна.

Крах Союза сильно ударил по всем, но особенно сильно тряхнуло его бывшее место работы — КГБ, из которого теперь получились Федеральная служба безопасности (ФСБ) и Служба внешней разведки (СВР). Это были самые последние из длинного перечня названий, которые носили разведывательные службы России, начиная с ужасной аббревиатуры ЧК. Хотя, вполне возможно, что КГБ — Комитет государственной безопасности — был самым эффективным среди всех своих предшественников и наследников и наводил больше всех страха.

Перед тем как уйти в отставку с неполной пенсией (это случилось в 1993 году), Юрий принадлежал к самому избранному кругу — Управлению С — нелегальная разведка — 1-го Главного управления. Настоящие шпионы. Без дипломатического прикрытия, без возможности побежать и укрыться в посольстве, без гарантии того, что в случае провала тебя депортируют, зато с огромной вероятностью закончить жизнь в заграничной тюрьме. Он добился определенных успехов, но не сделал ничего такого, что вознесло бы его в стратосферу высших эшелонов КГБ, и потому в сорок пять лет он оказался на улицах Москвы без работы. Те навыки, которыми он владел, оставляли ему ограниченный выбор возможностей для начала новой карьеры — он мог податься либо в разведчики-контрактники, либо в охрану, либо в преступность. Он выбрал первое и открыл консультационную фирму по обслуживанию западных инвесторов, которые ордами нахлынули в Россию на первых порах становления постсоветской власти. Первыми своими успехами Юрий был в значительной части обязан «красной мафии» и ее крупнейшим «бригадам» — Солнцевской, Долгопрудненской и Измайловской братве, которые не теряли времени и раньше, чем инвесторы из-за рубежа, принялись кромсать впавшую в хаос российскую экономику. Конечно, «красная мафия» нисколько не задумывалась о таких тонких материях, как правила ведения дел. Зато американские и европейские инвесторы обращали на них слишком много внимания. Юрию такое положение было только на руку. Он снова занимался оперативной работой в своих собственных интересах. Вся разница между ним самим, мафией и уличными громилами состояла лишь в методах, которые каждый использовал для достижения своих целей. Метод Юрия был простым: охрана. Сохранить приезжему бизнесмену жизнь и не дать ему попасться в руки похитителей. Мелкие банды, слишком слабые для того, чтобы вести собственные хитроумные игры с «крышей» и вымогательством, имели обыкновение похищать хорошо одетых европейцев или американцев, останавливавшихся в лучших московских гостиницах, а потом присылали письма с требованиями, к которым прилагался то глаз, то палец руки или ноги, а то и что-нибудь похлеще. От местных малочисленных и не получавших даже свою смехотворную зарплату милиционеров толку было мало, а похищенных чаще убивали, чем отпускали восвояси. Иной раз, не дождавшись выкупа, а иной раз и дождавшись. У похитителей не было понятия чести. Один голый прагматизм.

Юрий нанимал своих бывших коллег по КГБ и сотрудников военизированных организаций, преимущественно бывших бойцов спецназа. Они, так же как и он, оказались в положении отверженных. Охрана заключалась в сопровождении клиентов на переговоры и обратно, обеспечении их возвращения домой в целости и сохранности. Прибыль получалась хорошая, но по мере роста московской экономики (как легальной, так и теневой) возрастала и стоимость жизни.

Хотя многие предприниматели, и Юрий среди них, зарабатывали такие деньги, о каких прежде и подумать не могли, им приходилось бессильно смотреть, как они утекают, словно вода сквозь пальцы, из-за шатаний неустойчивого рынка и стремительно растущей стоимости жизни. В том, что, как бы много ты ни зарабатывал, рост твоих доходов все равно отставал от роста цены на хлеб, была какая-то грустная ирония.

К концу девяностых Юрий заработал достаточно для того, чтобы трое его внуков могли обучаться в университете, но все же недостаточно для того, чтобы можно было уйти на покой и спокойно жить в уединенном коттедже на берегу Черного моря, о чем он мечтал добрых двадцать лет.