Жизнь №2

– Ты очень вкусно готовишь, – вдруг заметил он, тем самым проявив неожиданное расположение к диалогу, да еще со мной.

– Спасибо. Я люблю поварское дело. Рокки, вообще-то, тоже умеет вкусно готовить, только её не интересует готовка. Она из тех, кого обязательно должно что-то заинтересовать. Если что-то по-настоящему интересует её – она обязательно будет лучшей в этом деле.

Буран приблизился поближе, как будто желая занять собой все мои колени.

– Если честно, я удивлён тому, что мой пёс так к тебе льнет. Он даже Ронана не признаёт за полноценного друга.

Пес и вправду таял под моими поглаживаниями.

– Кажется, я всё знаю об этих существах. Бо́льшую часть своей жизни я мечтала о собственной собаке.

– И почему не завела? Родители не разрешали? Так ты уже совершеннолетняя, можешь и завести, – с этими словами он похлопал своей большой ладонью по дивану у своего бедра, и Буран в мгновение ока променял меня на своего хозяина. Вот и вся любовь…

Замечание про запрещающих завести собаку родителей повеселило восьмидесятилетнюю меня:

– На самом деле, у меня была собака. Спаниель коикерхондье.

– Спаниель? На один зуб моему Бурану, да, друг? – ухмыльнулся мой собеседник, с силой почесав пса по спине. Пёс довольно тявкнул. А я неожиданно нахмурилась:

– Почему сразу на один зуб? Почему нельзя дружить?

Улыбка моего собеседника вдруг стала снисходительной, отчего я в который раз почувствовала себя рядом с ним малолетним подростком – и как он только добивается такого эффекта? С Ронаном я точно чувствую себя старшей, как и со всеми остальными людьми, а этот парень чем отличается от остальных? Молчаливостью, сдвинутыми к ровной переносице бровями, низким баритоном – да больше ведь ничем.

– И где же твой коикерхондье спаниель?

– Не стало от старости. Поэтому, как бы сильно я ни обожала собак, больше не заведу.

– Бурану уже восемь лет, почти старик. После него тоже не буду заводить других.

Настало время мне сдвигать брови: не может быть, чтобы у меня с этим мальчишкой имелось что-то общее.

Глава 54

Не помню, когда в последний раз готовила с таким удовольствием. Наверное, всё дело в том, с каким аппетитом едят братья. Особенно Гранд – не скупится на комплименты, хотя вне стола и ведет себя словно ледяная глыба, способная исключительно на колкости. Но стоит мне положить на его тарелку новую порцию гренок – и он уже мягче, чем Буран во время вычесывания шерсти.

Сегодня я специально проснулась пораньше, как это бывало во времена, когда у меня были дети – чтобы успеть накормить всех до того, как они разбегутся играть в свои шумные игры. После вчерашнего ужина не осталось и крошки, благодаря чему я могла взяться за готовку нового блюда: гренки, вымоченные в солоновато-сладковатом молоке и яйце. Братья проснулись и подтянулись на кухню уже спустя несколько минут после того, как первая партия из восьми гренок была готова. Кажется, они проглотили её не жуя, и следующие полчаса занимались тем, что со щенячьими глазами ожидали только одного момента – когда я наконец переложу на их тарелки следующие четыре гренки. Весёлый Ронан громко восклицал от наслаждения, более спокойный Гранд предпочитал молча качать головой с широко распахнутыми глазами. Немая манера Гранда высказывать откровенный восторг пару раз заставила меня отчетливо усмехнуться.

На обед я решила приготовить пирог из песочного теста, уху из семги, жареную картошку с луком и зеленью, и котлеты из фарша индейки – последний я нашла в морозильной камере, которая была забита разными запасами так же внушительно, как кладовая, мысли о которой не оставляли меня в покое. Пока я лепила котлеты к обеду, Рокки проснулась, спустилась на первый этаж, позавтракала, сонно наблюдая за моей лепкой, и, перекинувшись со мной парой фраз, снова отправилась наверх, сказав, что ей нужно много работать. Я же долепила котлеты, доделала уху, довела до полной готовности пирог, поставила тушиться на маленькую мощность картошку и, наконец, развернулась в долгожданном направлении – кладовая, заполненная десятками пустых баночек, жаждущих красивого наполнения и расстановки. Если бы кто-то сказал мне, что от подобного я буду ощущать счастье в своей второй жизни – я бы покраснела, наверное, но поверила бы в это на все сто процентов. Потому что счастье в мелочах. Я люблю вести домашние дела, люблю заботиться о детях, готовить вкусные блюда для тех, кто умеет наслаждаться вкусом… А еще я люблю рисовать. Накануне до двух часов ночи разрисовывала свой блокнот. Возможно, из-за того, что не выспалась, я в итоге и не справилась с одной простой задачей.