– Отступиться? Ну вот ещё! – в этом был весь Ронан: он шел напролом до победного конца. Подозреваю, что подобная черта характера присутствует и у Рокки. – Да и денег у нас сейчас предостаточно… Пошли, посмотрим ассортимент.
Не думал, что выбирать кольца так сложно. Более того, до этого дня я даже не подозревал о том, что кольца обладают определенными размерами. У Рашель совсем тоненькие пальцы – какой это размер?..
В итоге я купил тоненькое колечко, украшенное белыми камнями, а Ронан взял кольцо помассивнее, с красными камнями. В это сложно поверить, но в итоге мы покинули ювелирный магазин спустя целый час после захода в него.
– Ох не выйдет у нас окольцевать их, – брат остановился, рассматривая своё кольцо в бархатной коробочке. – Сам посуди: мы знакомы всего несколько дней, а уже с кольцами…
– Помнишь историю о том, как поженились наши родители?
– Спустя неделю после знакомства. Но, как ты можешь помнить, ничем хорошим это не закончилось.
– Ну, мы-то появились на свет, значит всё-таки чем-то хорошим их история да и увенчалась.
– Может быть. Но не для них, – Ронан резко захлопнул свою коробочку с кольцом, и наши взгляды встретились. Мы всю жизнь переживали об этом. О том, что у нас не получится создать нормальные семьи, потому что это не получилось у наших родителей. В конце концов, мы дети убийц.
На счету матери – три трупа, на счету отца – пять трупов. Это с учётом их самих: они пристрелили друг друга, когда мне с Ронаном было по девять лет. На воспитание нас взял младший брат отца, страдающий от нездоровых отношений со своей ветреной женой. Их обоих тоже уже нет в живых. Только мы с Ронаном и остались друг у друга.
– Мы дети убийц, – мой старший брат с каменным лицом произнес уже не особенно сильно леденящий наши души факт из наших сумрачных биографий.
– Вот именно поэтому нам нужно успеть заполучить таких хороших девушек до того, как они заподозрят возможность или почувствуют надобность обойти нас стороной. Пусть влюбятся в нас как минимум настолько, насколько мы влюблены в них сейчас, а там посмотрим.
Рашель
Сидя на барном стуле за стойкой, я в который раз прокручивала в мыслях события прошедшей ночи и минувшего утра.
– Ты безостановочно улыбаешься и закусываешь нижнюю губу, – вдруг подала голос сидящая напротив меня Рокки, о присутствии которой я каким-то образом вновь забыла. – Что с тобой? – хмыкнула она, бросив чайную ложку в банку с йогуртом.
Если прожив одну человеческую жизнь и начав проживать вторую я что-то и поняла, так это следующую простую истину: всем и так на вас плевать, а вы еще и стесняетесь.
– Знаешь, я вчера надела костюм для танца живота…
– Что-что? – глаза Рокки округлились. – Я не знала, что у моей бабки столь экзотическое хобби.
– Не у Мирабеллы… У меня. Я решила попробовать, когда переместилась в это тело…
– Классно. Продемонстрируешь успехи? – она начала есть йогурт.
– Вообще, речь не о том… В общем. Гранд зашел в мою комнату, когда я была в этом костюме. Так совпало… В общем, мы переспали.
Рокки замерла с широко распахнутыми глазами и ложкой во рту. Ей понадобилось полминуты, чтобы переварить услышанное:
– Ты и… Гранд?
– Да.
– И что теперь?
– Не знаю…
– В смысле, он может стать моим дедом-отчимом?
Я криво ухмыльнулась:
– Не думаю, что он возжелает серьёзных отношений.
– А ты что, хотела бы?
– А ты нет?
– Мы с Ронаном птицы свободного полёта.
– Да ладно, – прищурилась я, заподозрив в словах внучки лёгкое лукавство.
– В любом случае, – она встала из-за барной стойки и на секунду положила свою ладонь поверх моей. – Я рада за тебя. Наслаждайся жизнью и своей новой молодостью. Не спеши ограничивать себя рамками. – Она уже направлялась на второй этаж, когда не оборачиваясь добавила: – И предохраняйся!
– Не учи свою бабушку уму-разуму! – засмеялась в ответ я.
– Посмотри на себя в зеркало, переживающий пубертат подросток…
Она ушла снова стучать по клавиатуре своего ноутбука и забрала с собой Бурана. Чтобы не провалиться в вызывающие трепет воспоминания, я решила заняться делом, но это не помогло – кажется, не прошло ни минуты с момента отъезда хозяев этого дома, чтобы я не думала о том, с какой страстью Гранд прижимался ко мне этой ночью.