Жизнь Аполлония Тианского

12. Когда путники подошли к Инду, то увидели, как стадо слонов переходит реку, и услыхали об этих животных следующее. Слоны бывают болотные, бывают горные, имеется также и равнинная порода. Ловят их для военных надобностей, ибо они идут в бои, неся на себе башню, в коей могут вместиться разом десять или пятнадцать индусов, которые стреляют из луков и мечут копья, словно из крепости. Да и сам слон владеет хоботом как рукой, пользуясь им для метания копий. Насколько ливийский слон больше нисейского жеребца, настолько же индийские слоны больше ливийских. О сроке жизни слонов и как они долговечны уже сказано другими, а наши путешественники встретили якобы близ Таксилы, величайшего города индусов, слона, коего местные жители умащали елеем и украшали лентами, ибо то был один из боевых слонов, сражавшихся в войске Пора против Александра, и сражался он столь храбро, что Александр посвятил его Солнцу. На этих его то ли бивнях, то ли рогах, надеты, говорят, золотые кольца, на коих вычеканено эллинскими письменами следующее: «Александр, сын Зевса, посвящает Аянта Солнцу» — Аянтом Александр назвал слона, полагая, что великое достойно великого. По расчетам местных жителей со времени битвы минуло целых триста пятьдесят лет, не говоря уже о годах, прожитых слоном до битвы.

13. Юба, некогда правивший ливийскими племенами, рассказывает, будто в древности ливийцы бились на слонах, причем у одних слонов на бивнях тавром была крепость, а у других никакого тавра не было. Далее он повествует, что, когда ночь прервала сражение, то меченые слоны, обессилев, бежали в Атласские горы, и он сам четыреста лет спустя якобы поймал одного из беглецов, у которого на бивне оказалось глубокое тавро, нимало не стертое временем. Упомянутый Юба называл слоновьи бивни рогами, потому что растут они от висков, не стачиваются один о другой и остаются как выросли, а не падают и не обновляются, подобно зубам. Однако я с такими доводами согласиться не могу, ибо рога, хотя и не всякие, но по крайней мере у оленей, также падают и обновляются, что же до зубов, то у людей все они, действительно, падают и обновляются, а вот среди животных нет ни одного, чей клык или резец выпал бы сам по себе, или, выпавши, вырос бы заново — ведь природа оснащает звериные челюсти зубами, дабы снарядить их для боя. Опять же рога, начиная от самого корня, каждый год наращивают годовое кольцо, чему доказательством козлы, быки и бараны, между тем как зубы вырастают однородными и — если только не повредить их — навсегда таковыми остаются, ибо вещество зуба крепостью подобно камню. К тому же рогами обладают лишь парнокопытные животные, а у слонов на ногах пять ногтей и много пальцев, которые не сливаются в копыто, так что подошва у слона мягкая. И еще: всех рогатых тварей природа снабдила полыми костями, из коих и прорастают полые же рога, а меж тем слоновые бивни сплошь костяные, и ежели расщепить эту сплошную кость, то посредине обнаружится лишь узкий желобок, точно как в зубе. У болотных слонов бивни сизые, рыхлые и для рукоделий негодные, ибо слишком часто в них попадаются трещины или бугры, мешающие резчику; бивни горных слонов, хотя и меньше размером, однако белы достаточно, да и в работе хороши; но наилучшие бивни у слонов с равнины — превосходные огромностью и белизной, а резцу столь послушные, что любой желаемый вид обретают в человеческих руках. Касательно же нравов слонов надлежит мне отметить следующее: слонов, выловленных на болотах, индусы считают скудоумными и слабосильными, горных — злонравными, коварными и недоступными приручению, кроме как по собственной их воле; а вот слоны с равнины якобы и добродушны, и покорны, и к подражанию склонны — они и пашут, и пляшут, и бьют ногами оземь в лад со свирелью.