Жизнь Большой Реки

Мне кажется, что я узнаю контуры берега. Когда-то я плавал здесь на большой моторке префекта, того, что из Вплья-Конститусьон. Начинаю высматривать устье Рио Капитан — на этой протоке Параны де лас Пальмас лежит остров профессора, а именно там меня и ждут…

Узнаю живописную группу у старых ив. Это здесь! Вхожу в Рио Капитан. В такие минуты рождается чувство триумфа. Цель уже близка, а солнце еще не высоко, до полудня немало времени. С радостью обнаруживаю, что течение сейчас мне помогает. В Рио Капитан, как и в других небольших протоках дельты, течение меняет направление. Река течет то в одну, то в другую сторону. Это зависит от состояния воды в крупных протоках Параны. Я боялся, что именно на этом последнем этапе, на финише, мне придется преодолевать встречное течение. Но нет, оно несет меня, и несет быстро.

Плыву и плыву по узкой спокойной реке, а моего острова что-то не видно. Неужели я не помню, на каком расстоянии от устья он находится? С обеих сторон домики на сваях, перед каждым — причальный мостик. На один из них хозяева выносят урожай своих плантаций. Выстраивают корзины, полные налитых яблок. Подплываю, держась за поручень мостика, и задаю снизу беззаботный вопрос:

— Далеко ли еще до Туны?

Они перегнулись через балюстраду, смотрят на меня сверху:

— Тупы здесь нет. Не растет…

— Да я спрашиваю не про туну кактус! Далеко ли до острова Туна? До профессорского острова?

Они обмениваются удивленными взглядами, разводят руки:

— Туна? Здесь нет такого острова…

Смешные люди. Наверное, нездешние. Со снисходительной ноткой в голосе я отвечаю:

— Видно, что вы не исленьос[55]. На Рио Капитан каждый ребенок знает остров Туну!

— Может быть, там и знают, но ведь здесь не Рио Капитан. — И добавляют сочувственно: — Вы должны вернуться на Парану де лас Пальмас, а потом…

Они спорят, уточняя, сколько легуас отделяют устье их реки от устья Рио Капитан. Много…

Меня словно обухом по голове ударили. Я вдруг чувствую страшную слабость, безнадежную усталость. Ничего не поделаешь. Я проиграл.

— Возьмите на дорогу несколько яблок. Таких на вашей Рио Капитан, конечно, нет.

Я смотрю на склонившиеся ко мне лица. Нет, не издеваются. Искренние улыбки, естественные жесты. Я благодарен им не за яблоки, брошенные в байдарку. Яблоки я не тронул, не могу сейчас есть. Они лежат на дне, красивые, душистые, подаренные… на дорогу!

Поворачиваю байдарку. Гребу изо всех сил. Будем точными: из остатков сил. Теперь против течения.

Что еще могу я рассказать? На Паране де лас Пальмас много групп старых ив, похожих друг на друга. И сколько ответвляется от нее похожих друг на друга проток! Наконец я доплыл до той, что надо, — до Рио Капитан.

Знакомые места. Пристань — помост с надписью, сделанной крупными буквами: «Туна». Четыре старых платана. Красная крыша столь хорошо знакомого дома. Вокруг затененная веранда. И… никого нет, не вижу ни одной живой души.

С трудом хватаюсь за нижнюю часть помоста. Нелегко распрямить скрюченные пальцы. Хочу закричать, дать знать о себе, как полагается, — триумфальным сапукай! И не могу выдавить из себя ни звука.

Из дома высыпают люди. Бегут на мостик. Смотрю снизу: сколько же их там собралось? Может, мне снится? Вижу Вицека и префекта, столько знакомых и незнакомых лиц. На целую голову возвышается над всеми великан — профессор. Все говорят одновременно, смеются, кричат. Задаю не очень умный вопрос:

— Который час?..

Удивленные, они молчат. Но вот кто-то отвечает:

— Пять минут двенадцатого. Как у тебя это получилось?

Я улыбаюсь. Наверное, я счастлив. Еще держусь за столб, но смеющиеся лица друзей начинают уже расплываться. Голова пустая и все равно такая тяжелая опускается.

Словно бы с очень большого расстояния доносится голос профессора:

— Эй, люди! Держите байдарку! Не видите, что происходит?..

* * *