Жизнь Чака

- Наш мозг сам по себе ограничен – не так, конечно, как губчатое вещество внутри костей, - но вот разум внутри мозга бесконечен. Объём его вместимости колоссален, а воображение достигает далей просто за пределами нашего понимания. Я думаю, что когда умирает мужчина или женщина, целый мир обращается в руины – мир, в который этот человек верил, который знал. Подумай вот о чём, малец: миллиарды людей на планете, и внутри каждого из них есть целый мир. В их мыслях зародились целые вселенные.

- И сейчас мир моего отца погибает.

- Но не наши, - говорит Даг и вновь обнимает племянника. – Наши ещё поживут. И мир твоей мамы. Мы должны быть сильными ради неё, Брайан. Настолько, насколько это возможно.

Они снова затихают, глядя на умирающего мужчину на больничной койке, слушая бип…бип…бип… кардиомонитора и медленное дыхание Чака Кранца, его тяжёлые вдохи и выдохи. Внезапно они прекращаются. Его грудь не вздымается. Брайан напрягается. Затем грудь Чака снова поднимается с тяжёлым агонизирующим вдохом.

- Сообщи маме, - говорит Брайан. – Прямо сейчас.

Даг уже достал свой телефон.

- Как раз сообщаю.

Он набирает сообщение: «Лучше подойди, сестричка. Здесь Брайан. Думаю, Чак уже на пределе».

3

Марти и Фелиция вышли к лужайке газона на заднем дворе. Они уселись на стулья, которые спустили с веранды. Электричество теперь вырубилось по всему городу и звёзды сверкали особенно ярко. Ярче, чем когда-либо с тех пор, как Марти был ребёнком, подрастающим в Небраске. Тогда у него был маленький телескоп, с помощью которого он изучал Вселенную из окна на чердаке.

- Вон Аквила, - сказал он. – Орёл. Созвездие Лебедя. Видишь?

- Да. А там Полярная звез… - она запнулась. – Марти? Ты видел?

- Да, - ответил он. – Она просто исчезла. А вон там ушёл Марс. Прощай, Красная Планета.

- Марти, мне страшно.

Интересно, а Гас Уилфонг смотрит на небо этой ночью? Или Андреа, которая состояла в «Соседском Дозоре» вместе с Фелицией? Сэмюэл Ярбро, гробовщик? А как насчёт маленькой девчушки в красных шортах? Свет звёзд, ярких звёзд, последних звёзд, которые я вижу этой ночью. Марти взял Фелицию за руку.

- Мне тоже.

4

Джинни, Брайан и Даг стоят возле койки Чака Кранца, их руки сплетены. Они ждут, пока Чак – муж, отец, бухгалтер, танцор, любитель криминальных сериалов по телевизору, - делает свои последние два или три вдоха.

- Тридцать девять лет, - говорит Даг. – Тридцать девять замечательных лет. Спасибо, Чак.

5

Марти и Фелиция сидели, подняв лица к небу, наблюдая, как гаснут звёзды. Сначала поодиночке, затем парами, вот уже дюжинами, а теперь и сотнями. Когда тьма поглотила Млечный Путь, Марти повернулся к своей бывшей жене.

- Я люблю…

Чернота.

Акт II: Уличные музыканты

С помощью своего друга Мака, у которого в наличии был старенький фургон, Джаред Франк устанавливает ударную установку на своей любимой точке по Бойлстон-Стрит, аккурат между «Уоллгринс»* (крупнейшая аптечная сеть в США) и магазином Apple. У него хорошие предчувствия насчёт сегодняшнего дня. Послеполуденное время четверга, погодка, блядь, шикарная, а улицы переполнены людьми, настроившимися на отличный уик-энд. Обычно, это ожидание отличного уик-энда оказывается куда приятнее самих выходных. Для людей из послеполуденного четверга это предвкушение было чистым и волнующим. А граждане послеполуденной пятницы просто отставляют эти предвкушения в сторону и идут на работу в добром расположении духа.

- Порядок? – спрашивает Мак.

- Да. Спасибо.

- Лучшее спасибо – это десять процентов, которые ты мне отдаёшь, бро.

Мак удаляется, возможно в какой-нибудь магазинчик комиксов, может, в «Барнз и Нобл»* (американская компания, крупнейшая в США по продажам книг), а затем прямиком в Бостон-Коммон* (городской парк) – читать, что бы он там ни купил. Великий чтец Мак. Джаред вызовет его, когда придёт время собираться да паковаться. А Мак пригонит свой фургончик.

Джаред кладёт рядом потрёпанный цилиндр (истёртый вельвет, порванная в некоторых местах, шёлковая гросгрейн-лента* (плотная ребристая ткань)), который он купил за семьдесят пять центов в магазине подержанных вещей в Кембридже. Перед цилиндром размещает табличку с надписью: «ЭТО ВОЛШЕБНАЯ ШЛЯПА! НЕ СКУПИСЬ, И ТВОЙ СОБСТВЕННЫЙ ДОХОД УВЕЛИЧИТСЯ ВДВОЕ!». Джаред бросает в шляпу пару долларовых банкнот, чтобы подать людям пример. Для раннего октября погода стояла тёплая, что позволило ему облачиться в свой любимый наряд для выступлений на Бойлстон – футболка без рукавов, на которой красовались слова: «БАРАБАНЫ ФРАНКЛИ», шорты хаки, изношенные высокие кеды от «Конвёрс», ноги без носков – но даже в прохладные дни, если на нём было пальто, Джаред его скидывал, потому что, когда вы ловите хороший ритм, вас непременно бросает в жар.