Жизнь человека: встреча неба и земли

Ваше избрание на Эчмиадзинский престол произошло в знаменательное и счастливое для истории вашей страны время. Семьдесят лет коммунистической диктатуры закончились, Армения завоевала свою независимость. Армянская Церковь, кажется, восстанавливает свое единство после десятилетий непонимания и напряженных отношений. Другие Церкви начинают принимать ее более полно, экуменический диалог укрепляется. Более того, близок двухтысячелетний юбилей христианства, а ваша Церковь находится на пороге другого юбилея: в 2001 исполнится тысяча семьсот лет со времени принятия вами христианской веры.

Все эти совпадения, возможно, объясняют оптимистический настрой Ваших первых публичных выступлений, начиная с первой речи, произнесенной во время Вашего избрания в Эчмиадзине и кончая проповедью при интронизации или первой энцикликой. Кажется, оптимизм и твердая воля к активной деятельности становятся девизом Ваших выступлений.

Остаетесь ли Вы оптимистом после этих двух с половиной лет?

Да, я оптимист; но, как мне кажется, одновременно реалист в оценке ситуации в стране и в Церкви. Мы испытываем огромные трудности, но для их решения нужно быть оптимистом и не поддаваться пораженческим настроениям. История не источник утешения, она должна побуждать нас к деятельности. Экономическое положение нашей страны оставляет желать лучшего; надо признать этот факт и повернуться к нему лицом. Как решать эти проблемы, не будучи оптимистом? Если дух пораженчества завладеет нами, мы будем побеждены с самого начала.

Я считаю, что сегодня чувство жалости к самому себе — это искушение, которое надо преодолеть, и не надо сетовать на судьбу, потому что эти настроения не помогут нам восстановиться. Однако оптимизм, который нам нужен, должен быть не утопией, а идеализмом, основанным на реализме. На одном из своих первых выступлений я сказал, что часто вспоминаю слова Авраама Линкольна: «Земля, которую мы сегодня имеем, это земля не для мертвых, но для живых». Сейчас мы хозяева нашей страны, и с каким рвением мы должны трудиться, чтобы возродить ее!

Я счастлив и благодарю Господа, что стал первым Католикосом, избранным в свободной стране; но эта огромная ответственность и большая честь равнозначны для меня долгу, усилиям и труду.

ГЛАВА V. СЛОВО БОЖИЕ И ЦЕРКОВЬ

«Евангелие — наш отец...»

Один из армянских Отцов Церкви сказал приблизительно следующее: «Евангелие — наш отец, а Церковь — наша мать». Сегодня я хотел бы поговорить об этих родителях... Какую роль играет Евангелие и вообще Библия в армянской традиции?

Изречение, которое Вы привели, принадлежит святым Варданидам — Вардану и его воинам, погибшим за веру в борьбе с персами при Аварайре в 451 году — и более точно оно звучит так: «Мы признаем св. Евангелие как нашего отца, а Вселенскую Апостольскую Церковь — как нашу мать». Следовательно, Евангелие — это отец, тот, кто дает своим детям общие наставления, оказывает помощь и покровительство. Мать, т.е. Церковь, питает своей нежностью души детей и оставляет неизгладимый след на формировании их нравственности. Так, наше национальное сознание, наша культура и духовность родились и сформировались благодаря этим неразлучным родителям, Евангелию и Церкви.